С прищуром глядя на пикси, Трент остался на месте, желая двигаться, но вынужденный сначала разобраться с этим. Необходимость объясниться была такой же неприятной, как чей-то безапелляционный отказ. Но его уже обвиняли в том, что с ним трудно работать, и даже если в дальнейшем пострадает от этого, он должен постараться научиться мастерству с легкостью принимать других в расчет. По крайней мере, так говорил Квен.
— Ну? — прорычал пикси, и Трент подавил внезапное чувство страха.
— Мы крадем не кольцо. А моего ребенка.
Дженкс подавился, опустившись на три дюйма прежде, чем найти поток ветра под крыльями. Смущенный, Трент толчком привел велосипед в движение, оглянувшись перед тем, как проехать по низкому бордюру и выехать на дорогу. Он слышал крылья пикси, но смотрел вперед — чувство сдерживаемой тревоги все сильнее и сильнее просачивалось в него, пока его ноги крутили педали, направляя велосипед вверх по холму. Он переключил передачи и встал на педали — велосипед начал раскачиваться из стороны в сторону вместе с его весом. Трент должен был постараться сделать Элласбет счастливой… Но ради Бога, эта женщина была невыносимой, мстительной, и настолько сухой, что не понимала шуток.
— Ребенка? — спросил Дженкс, летя задом наперед в полуметре перед ним. — Ты имеешь в виду младенца?
Пикси оглянулся и подлетел, когда Трент объехал припаркованный автомобиль. — Твой и Элласбет, да? — переспросил он, снова опускаясь. — Вауу…
Трент крутил педали, его дыхание ускорилось. Это было ошибкой.
— Ему сколько, месяцев пять? — спросил Дженкс, паря у него за спиной. — Свадьба, разрушенная Рэйчел, была для того, чтобы сделать из нее честную женщину? Проклятье!
— Ей три месяца, — ответил Трент, припоминая детские сайты, изученные им. Она еще не умеет сидеть, только отталкиваться ладонями и, возможно, тянуться к вещам. — Брак должен был объединить кланы Западного и Восточного побережья, разделенные Поворотом. Люси — физическое доказательство того, что тот, кто ее вырастит, будет у руля следующие тридцать лет, пока она сама не сможет этого делать. Элласбет заставит нас прятаться, а чтобы пережить увеличение нашей численности, в нас должно быть сильно чувство принадлежности к обществу, которое появится, когда мы вылезем из шкафа.
Пикси присвистнул, и Трент расслабился, достигнув вершины холма и теперь скатываясь вниз. Он обеспокоенно хмурился. Его самого растили няни и оплачиваемые воспитатели. Его мать с отцом были любимыми, но далекими фигурами. Он хотел быть большим для своей дочери.
— Люси? — спросил Дженкс, когда догнал его, даже не запыхавшись. — Ты назвал ее Люси? Эльфийское золотое дитя зовут Люси?
Трент покосился на пикси, ветер уносил пыльцу Дженкса почти также быстро, как она сыпалась с его крыльев.
— Это фамильное имя, — ответил он холодно. Фамильное имя семьи Элласбет. Он бы назвал ее как-то более величественно. Люсинда, Люцианна или может Люсиль.
Что мне делать с ребенком?
Пикси снова засмеялся, Трент резко повернул направо и звенящий голос Дженкса утих, когда тот отстал.
— О. Мой. Бог! — воскликнул Дженкс, догнав его, усаживаясь на панель между рулем и сложив крылья, чтобы ветер не повредил их. — Рэйчел наложит в трусики, когда узнает, что ты стал папашей! Трент, кобелина ты этакий!
Они приближались к береговой линии: в преимущественно туристской зоне дорожное движение стало немного слабее. Трент резко повернул велосипед, избегая мощеной улицы. Дженкс смеялся не настолько сильно, как он прежде думал.
— Значит ты понимаешь, почему я не сказал ей, — пробормотал он, и Дженкс утратил свое веселье.
— Нет, не очень, — одной рукой плотно прижимая крылья к телу, Дженкс повернулся, чтобы смотреть за его спину при движении вперед. — Рэйчел делает достаточно ошибок в неделю, чтобы заполнить двадцати-ярдовый грузовик.
— Люси не была ошибкой, — горячо возразил Трент.
Они находились в тени огромных зданий, и Трент заметил дрожь Дженкса.
— Прости, прости, — сказал он, поднимая руку в знак протеста. — Ты не достаточно веришь в Рэйчел. Она бы не подумала об этом дважды, — он помедлил, поднимая взгляд на башни, — как только это выльется наружу. У тебя действительно ребенок? Взаправду?
В реакции Дженкса сквозило неожиданное облегчение, и Трента его обеспокоило. Почему его волнует, что подумает пикси — даже если этот пикси имеет благосклонность Рэйчел?