У Вероники все рухнуло в душе, и она ничего не смогла ответить на этот вопрос. В ту же секунду она выбежала из зала.
— Да, и рубашку, пожалуйста, верни. Это я ему ее дарила — крикнула вслед ей жгучая брюнетка.
Ника даже плакать не могла. Она настолько была шокирована и опустошена всем происходящим. Она не помнила, как быстро оделась и выбежала из дома даже так ничего не сказав Виктору.
— Ну здравствуй, милый дом! — сказала наглая брюнетка и плюхнулась на диван, щелкнув надутым пузырем от жвачки.
Глава 20
— Вить, просыпайся! — услышал он женский голос и почувствовал, как чьи-то пальчики теребят его волосы.
Он открыл глаза и удивленно посмотрел на брюнетку.
— Уля, ты что здесь делаешь? Ты же в Штатах должна быть.
— Сюрприз! — хихикнула она и затараторила: — Сессия закончилась, и я приехала на каникулы. Ты не рад?
— Нет, я рад. Просто неожиданно это все. — Он посмотрел на пустую постель и испуганно спросил: — А где Ника?
Васнецов быстро поднялся с постели, завернувшись в одеяло.
— Так ее Вероникой зовут. Интересное имечко.
— Вероника, где она? — серьезно спросил он.
— Ушла. Я сказала, что я — твоя жена и она сбежала.
— Уля, ты спятила? Ты зачем это сделала? — вспыхнул Васнецов и стал на ходу быстро одеваться.
— А что такого? Я сколько раз так делала, и ты нормально на это реагировал. Ты даже благодарил меня за это. Вспомни, сколько раз мы вместе с тобой смеялись над этим. — Ульяна надула пузырь от жвачки и лопнула его.
— Но она совсем другая. Она не такая, как все.
— Ну извини, на ней не написано, что она другая. Хотя, — Уля стала тараторить и зажимать пальчики: — Готовит она хорошо, не дылда и не силиконовая утка. Похоже, и правда другая.
— Как давно она ушла?
— Часа три, наверное.
— Черт! — забеспокоился брюнет и стал еще быстрее собираться.
— Я уже успела позавтракать, распаковать чемодан, а ты все спишь и спишь. Мне стало скучно, и я решила тебя разбудить.
Васнецов подбежал к Ульяне и пригрозил пальцем, шипя от злости:
— Улька, моли бога, чтобы она была дома, иначе я не знаю, что с тобой сделаю.
— Ой, да куда она денется! — махнула рукой Ульяна.
Брюнетка увидела, как Виктор направился к двери:
— Ты уже уходишь? А поцеловать? — она показала ему свою щечку, намекая на поцелуй.
— Не заслужила — сквозь зубы произнес Васнецов и хлопнул дверью.
— И я тебя люблю, мой братик! — выкрикнула сердито девушка и стала передразнивать: — Вероника. Да кто она такая эта Вероника?
Девушка взяла телефон и набрала номер:
— Паша, привет! Угадай, где я? Я в Москве. Предлагаю отпраздновать мой приезд.
Виктор мчался на всей скорости, чтобы как можно скорее добраться до Солнечного. В этот момент он думал, как же жаль, что он не взял номер телефона Вероники. Он мог бы ей сейчас позвонить и все объяснить, а не тратить столько часов на дорогу.
Васнецов добрался до города и до дома девушки. Мужчина быстро поднимался по лестнице и думал о том, что сейчас она ему откроет дверь, он ей все объяснит и она поймет и поверит ему. Они снова вернутся к нему домой и за ужином будут долго смеяться над такой нелепой шуткой. Возможно, Ника найдет общий язык с его взбалмошной сестрой Улькой, и они еще подружатся. Обязательно подружатся.
Четвертый этаж. Он стоял возле квартиры Вероники и долбился в дверь:
— Ника, открой! Я тебе все объясню.
Дверь открылась и…
Ночь опустилась на Москву. Мужчина возвращался домой. Он устало вышел из салона авто и направился к своему дому. Из дома доносилась громкая музыка, разноцветные огни из окон освещали дорогу. Он вошел в дом и увидел незнакомых ему людей. Хозяин дома попал на вечеринку. В его доме был хаос, как и в его душе. Гости дома танцевали, пили, кто-то целовался на диване. У людей был праздник. Васнецов гневно посмотрел на все происходящее и выключил музыку и включил свет. Все обернулись, увидев хозяина дома:
— Пошли вон! — крикнул он на весь дом. Его глаза налились злостью: — Вон отсюда, я сказал! Убирайтесь! Все убирайтесь!
Он брал каждого за шкирку или за ухо и всех выставлял за дверь. Люди, словно тараканы сами стали выбегать из всех комнат и как можно скорее покидали этот двухэтажный дом.
Наконец незнакомые лица ушли и Виктор, сжав кулаки от боли, которая у него сейчас была в сердце, закричал со слезами:
— Как ты могла Уля? Как ты могла? Ты испортила мне жизнь!
Он подошел к стенду со статуэтками и стал их резко бросать на пол.
— Да пошло оно все к черту! Пошло все к черту!