— Ой, мама, — сказала Дуняша, — это же не телёнок, а крокодил какой-то!
НА НОВОМ МЕСТЕ
Малышку перевели в новое помещение: из маленькой клетки в большую. Тётя Кланя называла ее хлевушком.
Хлевушок очень понравился Малышке. В маленькой клетке и повернуться негде, а здесь и вертись, и прыгай сколько хочешь. Вот хорошо-то как!
А главное — в хлевушке Малышка был не один: тут же, вместе с ним, жили две тёлочки: беленькая Зорька и пятнистая с чёрной спинкой и белой грудкой Звёздочка.
Телята сразу же затеяли игру.
Малышка наклонил голову и двинулся на тёлочек. Ух, какой грозный бычок! Сейчас всех забодает!
Тёлки бросились в стороны, будто испугались бычка.
Малышка и сам себе казался страшным зверем с огромными острыми рогами. Он раздувал ноздри, фыркал: «Берегись! Забодаю, забодаю!»
И вдруг, быстро повернувшись, ткнул Зорьку в бок.
Тёлочка насмешливо замычала: «Ох! Ох! Он меня ушами уколол!»
Вот уж неправда: у Малышки уши хоть и большие, да мягкие.
А вот рога ещё не выросли. Только бугорки на макушке. Да ведь он сам ещё маленький.
Телок обиделся, отошёл от Зорьки и лег на подстилку. Ах, как приятно растянуться на ней!
Малышка закрыл глаза. Можно было подумать, что он заснул. А он-то, хитрец, притворялся. Ждал. Чуть за дверью раздались шаги, уши у Малышки беспокойно зашевелились.
Дверь со скрипом отворилась. Ну конечно же, он не зря ждал! Это тётя Кланя и Дуняша пришли.
— Здравствуйте, ребятки-телятки! — крикнула Дуняша.
Быстро вскочив на тонкие ноги, Малышка первым потянулся к ней.
Дуняша подбежала к телёнку, погладила по шелковистой морде. Потом принялась за уборку.
Пока Дуняша меняла подстилку, Малышка тихонечко подобрался к ней сзади и — цап за косичку! Ну точно мальчишка какой.
Дуняша рассердилась, пальцем грозит:
— Ах ты, баловник!
А Малышка доволен; «Что, ловко?»
Зорьке, глядя на него, тоже захотелось поиграть с Дуняшей. И, когда девочка повернулась к ней спиной, тёлочка, вытянув губы, схватила Дуняшину косичку.
Малышку словно пружиной подбросило. Подскочил он к Зорьке и тук головой в бок: «Не тронь! Мой хвостик!»
Зорька выпустила косичку и сердито замычала: «Нужен мне больно твой хвостик! Это же смешно — у девочки хвостик… на голове!»
Малышка совсем рассердился. У него зашевелились уши, глаза стали блестящими. Он топнул ногой: «Пусть смешно! Но она всё равно хорошая. Очень хорошая».
ХИТРЫЙ ЗВЕРЬ
Всё чаще и чаще в окна телятника заглядывало солнце.
Тётя Кланя убрала вторые двери в тамбуре. И теперь тёплый ветерок пробирался на ферму. Он весело прокатывался по доскам настила, заворачивал к телятам в клетки. И тут, запутавшись в соломе, шуршал, точно мышка.
Как-то раз телята услышали: открылась и захлопнулась дощатая дверь, привычно прошуршал ветерок в соломе, и сразу же раздался грубый голос:
— Ну, кто здесь больной? Тоненький знакомый голосок ответил:
— Вот тот, с белым пятном на боку.
Малышка открыл один глаз и увидел Дуняшу, а рядом с ней высокого человека в белом халате, без шапки, с торчащими в стороны рыжими усами.
— А что у него болит? Кхе-кхе!
Человек закашлялся.
— Всё болит, — зачастила Дуняша, — и ножки и головка. В обед молоко плохо пил. Вон он пригорюнился.
Малышка взглянул печально на Дуняшу и закивал головой.
— Кхе-кхе! Сейчас мы поглядим, какие такие болезни у него завелись, — громыхнуло над головой телёнка.
Малышка зажмурился и глянул сквозь ресницы.
Над ним топорщились рыжие усы. Они зашевелились, будто живые. Это было очень страшно. Телёнок закрыл глаза.
Большие, сильные руки начали мять ему бока и живот.
Долго человек в белом халате ощупывал да осматривал телёнка и, наконец, спросил:
— Скажи-ка, Дуняша, а утром он пил?
— Утром-то пил, даже у Зорьки полбадейки отнял — вон у той беленькой тёлочки. — Дуняша указала пальцем в угол клетки, где стояли Зорька и Звёздочка.
Прижавшись друг к дружке, они со страхом и интересом глядели на рыжеусого дяденьку.
— А может, в обед он тоже к соседке в бадейку заглядывал? Ну-ка, ушастенький, скажи. Да ты встань!
— Он не может, Василий Васильевич. Ножки подвернулись, не двигаются.
Дуняша всхлипнула.
— Как его зовут?
— Малышкой.
И вдруг Василий Васильевич засмеялся: