Глава 1. Да ладно!
Просыпалась я как- то не правильно. Голова была тяжелая, а веки, ну не в какую, не хотели открываться. Я попыталась поднять руку, чтоб прикоснуться к лицу, но и это оказалось не посильной задачей. Кое-как открыв в итоге глаза, передо мной предстала, какая — то сюрреалистичная картина: потолок. Ну и что в нем необычного скажите вы? Но он был не просто не обычный, а совершенно не такой, какие я привыкла видеть за свою бытность. Таких потолков я не видела с тех пор, как ездила малышкой в деревню к своей бабке, так вот там, мы частенько с сестрами, помогали деду ворошить сено и в сеннике был именно такой потолок, грубо сбитый из необработанных досок, меж щелей торчала солома, кое где в углах, а обзор мне позволял заметить, виднелась паутина.
Сначала я опешила, попыталась вспомнить, что было перед сном последним, но не могла припомнить, чтобы я вообще ложилась в постель… Мысли заметались в голове с бешеной скоростью, в процессе их формулирования, я смогла немного успокоится и вспомнила свое фееричное падение в масляную лужу, и последующий за этим, отчетливый хруст. Ну, если рассуждать из этого, по идее я должна, как минимум, сейчас смотреть на потолок своей родной квартиры, а максимум, потолок в палате какой-нибудь больницы, но не тот, не другой, не соответствовал представлениям о потолке, который был передо мной. Может, я все еще сплю? Может, я под действием обезболивающих препаратов? Тогда не удивительно, что я вижу, этот потолок, поскольку, такой безобидный побочный эффект, не самое страшное, могли ведь и черти какие-нибудь привидеться.
Попытавшись приподняться, я потерпела полнейшее фиаско, тело было как кисель, будто и не мое вовсе. В попытке осмотреться подробнее, с трудом повернув голову в сторону, я уперлась взглядом в стенку, находящуюся примерно, в пяти сантиметрах от моего лица.
Странно… Это была даже не стенка, а бортик, какого-то непонятного приспособления, с перекинутой через него, тканью сероватого оттенка. Попытка повернуть голову в другую сторону, ни чем мне не помогла в разъяснение ситуации, поскольку слева от меня, был такой же бортик, с точно такой же тканью.
Ну ладно, вновь, попытавшись дотронуться до своего лица, я увидела мелькнувшее нечто, перед глазами, присмотревшись повнимательнее, определила, что это рука, но какая- то необычная рука: маленькая, толстенькая, в перетяжках и складочках, точно у младенца. Опять попытавшись поднять свою руку, я увидела, как эта самая, младенческая рука тоже приподнимается. И опять, и снова, и снова. Глупо таращась на сие действо, никак не могла провести параллель: между тем, что вижу и тем что, ощущаю. Какая к черту младенческая ручка и откуда взялась? И почему она поднимается в такт моим мыслям? И наконец, каким — то задним умом, до меня начало доходить, что вот это и есть моя конечность, и она подчиняется моей воле. Следующее, что я сделала, это истошно заорала. Но вместо обычного старушечьего крика, к которому я за много лет успела привыкнуть, услышала младенческий плач и потеряла сознание.
В следующее свое пробуждение, я увидела тот же самый потолок, но на этот раз, от страха, слезы и всхлипывания, не заставили себя ждать и начались сразу же, я просто не как не могла понять, что происходит и почему, этот дурацкий сон никак не хочет, заканчиваться? Может у меня горячечный бред? Поднеся руки к лицу, увидела уже две, детские толстенькие ручки с маленькими пальчиками и вновь, меня накрыла какая-то истерика. Я завывала и тряслась с мыслью, вот сейчас я проснусь, сейчас, и это окажется только сном, всего лишь, страшным сном, какие иногда бывают. Но ничего не происходило и не менялось. Проревела, где-то минут пятнадцать, пока не услышала шаги и тут, в поле моего зрения, появилось лицо какой- то молодой, круглощекой девушки, которая принялась причитать и успокаивать меня.
— Ну тише, тише махонькая, ну чего ты кричишь? Голодная? Сейчас, сейчас, я тебе кашки дам…
Опешив и замолчав, услышала, как тем временем девушка, скорее даже девочка, на вид ей было лет десять — одиннадцать, принялась чем- то греметь, но со своего ракурса, мне было не видно. Скоро шум прекратился и перед моим лицом, вновь, появилась девчушка, она протянула руки и вытащила меня из так называемой, постели. И тут передо мной, предстал не только потолок, но и стены, а также, вся обстановка окружающего меня помещения. Стены из бревенчатого сруба, тоже не сильно обработанного, щели, которого, были заткнуты толи шестью, толи какой- то травой серого цвета, на этих самых стенах — пара полок с посудой, похожей на деревянные миски, а также глиняные крынки, прикрытые тряпочками и обмотанными бечевкой. С права от меня, стояла огромная, дровяная печь, на полу, рядом с печкой лежали дрова, вдоль печи, стояла широкая лавка.