***
Сначала он вызывал большие опасения, но после все тревоги улетучились. Вот уже третий день ночую в шикарном особняке, где со мной обращаются, как с принцессой. А этот человек боялся лишний раз потревожить. Странно, что по рассказам его все называют зловещим чудовищем.
Пока сохранила в секрете от родственников, что повстречала настоящего отца. Теперь узнала его настоящее имя, Дамьен, сейчас дьявол в отставке. Раньше вершил судьбы других, а после трон занял Ариго. От шокирующей правды становилось жутко, но несмотря на это решила помириться с тем, кого очень сильно люблю.
В среду отправилась на кастинг, где также столпилась большая очередь девушек, все до одной боялись встречи с маэстро кисти, несравненным Гарибальди. И вот появился, словно вихрь.
— Трясётесь, швабры недоделанные? Правильно с каждой три шкуры спущу! А не нравится дверь вон там! По одной в кабинет! Чего встали? Разделись до гола! — высказался высокомерным тоном, явно сегодня не в духе.
Пока дождалась, думала засну и вот отворила дверь, где его взгляд небрежно прошёлся по всему телу, будто видит в первый раз.
— Откуда взялась подстилка из провинции? Бордель в другом месте!
— Густав, давай поговорим наедине. Устала враждовать! — переступила через гордыню, а он повёл себя странным образом. Стремительно покинул стул, а после приблизился ко мне. Железной хваткой вцепился в пряди и потащил в сторону улицы. Несмотря на прохладную погоду раздел до гола и привязал верёвкой к дереву.
— Запомни, дешёвка! Для меня ты использованная туалетная бумага! Измазать её дёрьмом! Выполнять, грязный скот! — отдал распоряжение своим подданным. Злобный сукин, сын. Ненавижу. Ненавижу.
Густав
После всего, что совершила духу хватило прийти сюда и снова маячить перед глазами. Поражаюсь её наглости. Мельком поглядываю в окно, весь будто на иголках. Черт, а если заболеет? Размышления прервал Джонатан, который быстро наведался в кабинет.
— Попробуй её отвязать! Лично казню, — говорил в сердцах, о сам уже пожалел о данном поступке.
— Сэр, позвольте хоть выдам пальто. Простудится же девочка!
— У этой девочки очень острые зубки! Грязная вымогательница. Уберите с глаз долой. Через час должна сидеть в самолёте, и проследите, чтобы ни при каких условиях не показывалась в Таллине. Какого черта вылупился словно баран на новые ворота? Я велел избавиться от неё! — всё также обижался на выходку предательницы. Хотя пробил всю информацию, и узнал насчёт того плана. Больше не желаю не иметь с ней никаких дел. В надежде справиться с гневом, поспешил в мастерскую. Займусь холстом, и отвлекусь от дурных мыслей.
День выдался не из лёгких, уже несколько раз хотел сорваться и позвонить Натали. Эта одержимость довела до сумасшествия. Но отменять вечернюю презентацию нельзя, сюда пожаловали высшие слои общества. И пока я вёл оживленную беседу с коллегой, прибыл он. Черт, как ещё дышит после всех преступлений.
— Густав, на тебе лица нет! Что-то стряслось?
— Какого черта его пригласили! Выгоните немедленно! Мразь заявилась без спроса! — видимо я сказал слишком громко раз тот услышал.
— Как был так, и остался сопляком. Мало издевался над тобой и сестрой! Отбросы! Но она обрела покой, после жестокого изнасилования стала шёлковой, — твердил отчим, человек погубивший жизнь Роксаны. Ему нет прощения.
— Падаль, когда уже сдохнешь? Тебя давно пора истребить! — в порывах ярости набросился на него с кулаками. Давняя незаживающая рана прошлого дала о себе знать.
— Хиленько. Вовсе не научился драться. Благодари сестру свою шлюху, давно бы прикончил. За каждый день расплачивалась групповым сексом. Сделала тем ещё богачом, — выдал с желчью ему нравилось заставлять страдать других. Уже достал нож, как вмешался Мариячи.
— Остынь! Или быть войне! Густав, у него иммунитет. Густав!
— Дело говорит. Убрал холодное оружие. Бездарный художник, да кто покупает эту дрянную живопись? Господа, спокойно, я же просто пришёл проведать пасынка, — сплюнул кровь, а мне потребовалось немалых усилий, чтобы прийти в себя. Благо Мариячи завёл в кабинет, где принялся отчитывать.
— Куда подевалась твоя сдержанность? Он бывший владыка!
— Закрой пасть, этот подонок убил мою сестру! Насиловал на протяжении года! Сукин сын! — зарядил кулаком в стену, от бессилия.
— Думаешь, если прикончишь, полегчает? Не проще погубить то, чем он дорожит больше всего на свете? По-моему идеальная месть, — высказался двусмысленно, а после протянул снимок до боли знакомой девушки.