Хоть какая-то радость за последнее время, приезд в Таллин обернулся для меня чередой различных испытаний. Одна встреча с тираном, чего стоит. Танцевали под музыку, наслаждаясь чудесным вечером, пока ко мне не стал клеиться пьяный парень. Раздражают заносчивые козлы, которые вечно распускают руки ударила его по яйцам, и не заметила, как случайно порвала платье. Чёрт возьми, теперь точно достанется… Возвращались на такси с Альбиной все на иголках, не стоило его надевать.
— Оно такое дорогое! Деспот три шкуры сдерет.
— Натали, я его спрячу в шкафу, потом закажем нужные нитки и исправим это недоразумение, — уверяла, что всё уладит, но напрасно.
Утро вторника началось с грандиозных разборок. Всех натурщиц попросили выстроиться в ряд, чтобы задать несколько вопросов.
— Кто без разрешения надел платье ценой в миллион долларов? Я вас спрашиваю! — пристально рассматривал Густав каждую. — Молчите? Ладно, тогда начну с первой! Принести плеть!
Приказал исполнить его волю, и когда ему выдали кнут, и он начал истязать им натурщицу, все задрожали…
— Это правда не я. Господин, пощадите! — плакала она, поджимая колени к груди, его рука даже не дрогнула.
— Загибаешься от боли? Будешь знать, как идти против воли хозяина! В темницу её, и не кормить два дня. Вернёмся к нашему допросу, кто у нас следующая. Нина, это твоих рук дело? Порвала своими жирными ляжками? Отвечай или кровью собственной умоешься, — его сильная рука сдавливает её хрупкую шею и она бедняжка заплакала.
— Нет, я не брала его без спроса. Знаю насколько вы рассердитесь! — вся задрожала, а тиран недолго думая схватил кнут и стал хлестать её по лицу… И тут моё сердце защемило от жалости.
— Они все невиновны! Это сделала я… Порвала ваш дорогой наряд, — вымолвила я настолько удручающим голосом, а Гарибальди отошёл от той натурщицы и…
Глава 16
Натали
Зелёные глаза пронзают мои насквозь, будто впиваются, как острые кинжалы. Расправы не миновать, чудовище накажет за мой нелепый поступок.
— Живо все убрались отсюда и вернулись на свои рабочие места! А с тобой, толстозадая, состоится отдельный разговор, — властно схватил за локоть и повёл, словно на бойню в кабинет, который запер на ключ. В первые так сильно испугалась, когда он начал стремительно подходить и сокращать между нами расстояние. Уперлась в стену, в глубине души понимая, что мне не справится с монстром.
— Плешивая неряха, у которой напрочь отсутствуют извилины! Соображаешь, что натворила? Взяла вещь, за которую за всю жизнь не расплатишься. Ничего тебе понравится порка по лицу! Ненавижу таких нахалок, которые касаются своими вонючими ручонками шедевров искусства!
— Я случайно… Его можно зашить.
— Пасть прикрыла. И немедленно разделась, кобыла. Тебя лучше избивать в голом виде, чтобы лучше усвоила урок.
— Обойдётесь. Не доставлю вам такого удовольствия! Выпустите меня! — вырываюсь, а он властно разрывает одежду, не убирая своих плотоядных глаз, которые действуют пагубным образом. Воспользовался ножом и порезал мой лиф, потом трусики, а потом приставляет кинжал к животу.
— Твоя ничтожная жизнь ничего не стоит! Убить бы тебя. И избавить мир от плешивых особей, жаль девочку, она слишком любит сестру. На колени, рабыня, и попробуй отвести, лицо! — толкнул на пол, заставляя выполнить его волю. Сопротивляться бесполезно, не избежать своей участи. Послушно жду наказания, а у самой дрожат руки и ноги. Не описать какую боль можно испытать, если ударят сильно плетью. Обращается с людьми хлеще животных. Он приготовил кнут, а я зажмурила глаза. Жду сильнейшего удара, но дальше случается непоправимое, бросает его на пол, и выдавливает из себя с жестокостью.
— Чтобы духу твоего здесь не было! Вон пошла, кривоногая! — надел на мои плечи пиджак и выставил за дверь. Сама не понимаю, с какой стати он смягчился, на него совсем это не похоже. Шокированная Альбина накинулась с вопросами.
— Какой ужас! Прости, что втянула в это дерьмо. Сильно ударил?
— Нет, он и пальцем не притронулся. Просто выгнал за дверь.
— Не ударил? Обманываешь. Он совсем никого не жалеет. Странно, неужели растрогала. Ох, пойдём, нашли приключения на задницу, — повела за собой в примерочную, где выдала заготовленную одежду.
Замучило любопытство, почему наш многоуважаемый дьявол посмел пощадить. С одной стороны очень сильно виновата, испортила чужую вещь, а здесь такое сострадание. Не появлялся на работе три дня, и лишь под конец недели заперся в одной из мастерских. Постучала три раза, чтобы с ним побеседовать.