— Но тебе, дохлячка, за два года усердной работы не перепало никакого. Советую всем вернуться на рабочие места, злить повелителя опасно! — резко им ответила Альбина, радуясь происходящей ситуацией, сама в шоке от столь странного жеста.
Занесла розы в кладовку, всё также вдыхая аромат! Насколько же они прекрасны, улыбка не исчезает с моего лица.
— Это сон какой-то! Чудовище подарил цветы! До сих пор дрожь по телу не проходит! — любовалась я шикарными бутонами, которые невероятно вкусно пахли.
— А вчера, когда он узнал про пожар и что его ненаглядная Натали осталась в здании, бросился на помощь. В первые наблюдаю за Гарибальди такую реакцию, — начала фантазировать Альбина о том, чего не было на самом деле.
— Сама удивляюсь, настолько меня ненавидит, и первым пришёл на помощь!
— Ага! Настолько презирает, что не посмел ударить. Ох, Натали, колись украла сердце нашего деспота? Неудивительно, ты очень красивая, а все эти худощавые шпалы осточертели! Хорошего дня! Задай им всем жару, — подарила приятный заряд бодрости.
А я летала в облаках, не переставая вспоминать его слова.
«Моя муза»
— Тупая провинциалка, где черт возьми тебя носит? Ты нужна мне прямо сейчас! Живо в мою мастерскую, брось уже эту швабру. Рассеянная неряха! — испортил всю романтику, он редко пребывает в хорошем настроении. Велел отправиться с ним, лучше не злить, а то точно достанется. Заводит в тусклую комнатушку, где замечаю мольберт, здесь очевидно тоже трудится. Подводит к холсту и приказывает.
— Стой и держи мои кисти и только попробуй шелохнуться!
— Я вам что атрибут мебели, Гусак?
— Смотрю голодранка соскучилась по вкусу моих ботинок. Что велел господин, просто будь рядом! Я создаю шедевр! — касается кистью холста, вкладывая в своё творение всю душу, насколько же искусно работает. — Прекрати глазеть на меня. Просто стой смирно.
— И над каким шедевром трудитесь?
— Трындычиха, замолкни. Повторюсь в сотый раз не терплю назойливых мух! — снова критика с его стороны, любит лишь ворчать.
— Ну скажите, умру от любопытства. Всё равно больше заняться нечем! — требовала ответа на мой вопрос, и тут он повернулся. Снова лицо испачкано в краске, но глаза всё также очаровывают, насколько же они прекрасны.
— Мост влюбленных…
— Ого, так вы романтик! Знаете, такие холсты гораздо лучше пошлости, которые вы рисуете! — отрываю его от дела, и он невыносимо злиться.
— Предупреждаю одну толстушку не зли дьявола! Просто молчи!
— Ой, слишком много чести с вами разговаривать. Но пользуюсь случаем, хочу вас поблагодарить за цветы. Мне раньше их никто не дарил! А вы… — начала перед ним распинаться, но он вмиг прервал всю сказку.
— Для такого богатого человека как я, не составит труда купить веник!
— Зачем вы так? Букет прекрасен! — надеялась до него достучаться, очевидно пустая трата времени.
— Вчера ты совершила отважный поступок. Каждая из моих работ очень дорога. Я проживаю целую бурю эмоций, когда их создаю. Поэтому решил вознаградить одну вонючую провинциалку! Допрос окончен? — лицемерно ухмыльнулся, постоянно трепет нервы.
— Почему же вонючую?
— Из-за тошнотворных духов. Складывается впечатление, что ты специально ими пользуешься и злишь повелителя! — вручил мне грязную кисть и взял другую. А мне в голову пришла дурацкая идея, подлетела к нему и испачкала нос.
— Теперь у вас большой зелёный шнобель! — рассмеялась, а тиран вытирает руки тряпкой и подкрадывается так близко, что сердце выдаёт бешеный ритм.
— Заноза в заднице! Радуйся, что плети рядом нет!
— Вы всё равно не ударите! — восхищаюсь зелёными глазами, которые прекраснее всего на свете.
— Знаю другое наказание для замухрышки! — повалил на пол и навис сверху, так страшно с ним наедине.
— Только попробуйте! Нет! — вырывалась, но его сладкие губы накрыли мои и страстно поцеловали. Приятное тепло разливается по всему телу, сложно оторваться от столь желаемого удовольствия. Но всему приходит конец.
— Бедный ангел верит коварным речам дьявола. Ты заплатишь более достойную цену. Отдашь душу и сердце! Замарашка, которая влюбилась в своего босса!
— Нет это не так, — вся раскраснелась и в этот период в мастерскую заходит неизвестный мужчина и Густав меняется в лице. Глаза незнакомца прошлись по моим оголенным ногам, даже стало как-то не по себе.
— Так вот, где прячется наш демон! Гарибальди прибыл куклу поменять. Надоела. За такие деньжата пора более сочных кисок предоставлять! — его нахальный тон не понравился.