- Молчание! - с важным видом приказал Миша. - Прошу не нервировать соревнующихся!
Теперь Костя хорошо владел каждым пальцем и не чувствовал никаких нервов. Он хотел снять сколоченный щиток, но его осенило: он положил следующий щиток на уже готовый, сколотил его, положил сверху еще один щиток, сколотил и снял три щитка сразу.
- Правильно, - одобрил Миша. - Время экономишь!
Петя по выкрикам ребят знал, что он отстает, но он был настойчивый паренек: он сделал так, как его соперник, - тоже стал экономить время.
- Вот молодец! На лету хороший пример перехватил! - громко сказал начальник филиала.
- Кончили! - крикнул Миша.
Только теперь Костя бросил взгляд на своего противника. Петя так крепко сжал губы, что они побелели, и на лбу у него блестели капельки пота. Посмотрев на стопку донцев, сколоченных Костей, он спрыгнул с помоста и, опустив голову, расталкивая зрителей, пошел к своему верстаку.
- Стой, Петрусь, это не дело! - остановил его Миша. - Надо друг другу руку пожать, как футболисты. Чего обиделся? Все было по-честному, для фронтовой пользы. Правда, ребята?
Ребятам было немного жаль Петю.
- Чего ты, на самом деле! - закричали они. - Чего надулся? Ты тоже так сумеешь!
Вернувшись, Петя быстро пожал руку Косте и остался смотреть с другими ребятами.
- Ребята, результат у вас перед глазами! - объявил Миша. - Снайпер молотка Константин Малышев со своей помощницей Люсей Полисюк выдал щитков почти в два раза больше, чем Петр Зозуля со своей помощницей Женей Костиной. Вот что значит владеть молотком по-снайперски!
Все аплодировали, а Костя не знал, куда деваться. Впрочем, он никуда не девался: все-таки приятно, когда хвалят за хорошую работу. Потом снова начались минуты волнения. На помост поднимались ученики Кости, соревновались с лучшими ударниками производства и побеждали их. Теперь уж всем ребятам было ясно, что снайперский молоток - не шутка, и они говорили друг другу, что стать снайпером можно быстро, только нужно тренироваться несколько дней до пота.
- Учитесь, боевые ребята тарного цеха, это нужно для фронта! - подзадоривал их начальник филиала, когда конкурс кончился. - Ученики Малышева сделают вас снайперами молотка, было бы только у вас желание. Каждому, кто овладеет молотком, мы дадим помощника-укладчика из новичков. За подготовку первой группы инструкторов передовых методов труда Малышеву объявляется благодарность в приказе по филиалу и выдается полная премия - ватный костюм, валенки и две пары белья…
Кажется, все было хорошо, почему же на душе было так смутно? Вот вопрос, ждавший ответа от победителя.
- Можно Зозулю взять в стахановскую школу? - спросил он у Миши.
- Одобряю! Поговори с ним, а то парень заскучал.
Когда Костя подошел к Пете, тот притворился, что не заметил его, не поднял глаз и продолжал работать.
- Дай-ка молоток! - сказал Костя. Он внимательно осмотрел его и качнул головой. - Совсем плохой! Я таким и не стал бы работать. Запарился бы враз… Ты зачем ручку подрезал? Ты сделай длиннее, да не круглую, а вот такую. - И он показал Пете свой молоток. - У тебя стук правильный, ты только молоток подгони по руке… Да гвоздь в два стука не забивай, а в один.
- А я привык в два стука.
- Хочешь в стахановскую школу пойти? Научишься как надо…
- Добре, - отметил Петя будто равнодушно, а на самом деле обрадованный.
Теперь, кажется, все стало совсем хорошо - почему же на душе было так тяжело? В этот день Миша дал Косте отдых, но лучше бы Костя не имел свободной минуты. Он смотрел, как его ученики учат подшефных, а за спиной стояла навязчивая тревога. Он все собирался поговорить с Зиночкой и не решался. Миша снова не мог провести с ним вечер - он задержался у начальника филиала на совещании.
Стараясь не шуметь, Миша вошел в комнату, окликнул: «Спишь, Малышок?» - зажег коптилку и развернул большой пакет. В пакете были черный ватный костюм, темно-серые, крепко скатанные валенки и две пары бязевого белья. Миша положил все это богатство на табуретку, чтобы Костя, проснувшись, сразу увидел премию, присел к столу и задумался. Во сне Костя выглядел озабоченным - можно было бы сказать, что знаменитый снайпер молотка спит, сжав кулаки.
Миша вздохнул… Он привык к этому неразговорчивому парнишке, который улыбался редко, но так широко, что одна его улыбка заменяла не меньше пяти обыкновенных.
- Что же, - со вздохом проговорил Миша, - может быть, все-таки получится по-нашему… Еще похлопочем…
Ему на глаза попалась записка, оставленная Костей: «Еш картошку на печьке». Он вынул карандаш, вернул слову «ешь» мягкий знак, сбежавший в слово «печка», поставил отметку «2» и снял котелок с печурки.
На другой день Миша не сразу сообщил Косте неприятную новость. Он дал своему другу налюбоваться валенками, помог обладить ватный костюм, и они вышли из дому. Казалось, что рядом с худощавым Мишей катится черный мяч - таким круглым и плотным стал в своей великолепной обновке Костя. Небо перед зарей переливалось тихим звездным мерцанием, мороз обжигал щеки, но не мог пробрать крепко упакованного снайпера молотка.
- Кстати, Малышок, - сказал Миша, - не так-то легко тебя отвоевать. Вчера начальник филиала полчаса ругался по телефону с заведующей отделом кадров и с начальником первого цеха. Они требуют, чтобы ты вернулся на завод.
Затаив дыхание Костя ждал продолжения.
- Все ваши ребята под Новый год возвращаются на завод. Тебя это, конечно, не привлекает?
- Больно мне нужно в подсобных ходить…
- А если тебе дадут другую работу? Если тебя поставят за станок?
Косте сразу стало жарко, в ушах зашумело.
- Что ж ты молчишь? - обеспокоенно спросил Миша. - Что тебя больше привлекает - работа на филиале или учеба за станком?
Мысли заметались и перепутались. Филиал - это Миша, это слава в тарном цехе… Но станок!…
- Станок - это не молоток, - проговорил Миша, будто прочитал мысли своего друга. - Станок интереснее? А мне кажется, что быть мастером интересно в любом деле… Впрочем, выбирай сам!
А что было выбирать, какой тут был выбор! Станок, заветный, желанный станок, позвал его, и он должен был ответить: «Иду! Иду резать сталь!» Кроме того, если бы Миша мог до конца прочитать все мысли своего друга, он, к своему удивлению, увидел бы тонкую фигурку девочки, склонившейся к станку, он понял бы, что Костя должен непременно сравняться с этой девочкой, до которой сейчас ему было очень далеко, как он думал…
- Во всяком случае, ты подготовишь еще одну группу инструкторов, - сказал Миша, будто только это его и занимало.
- Ясно, - ответил Костя тихо.
Медленно и в то же время незаметно прошли последние дни пребывания Кости на Северном Полюсе. Он учил ребят забивать гвозди и искал оправдание тому решению, которое уже было принято им. Далеко ходить не приходилось - оправдание было под рукой. Дела тарного цеха быстро поправлялись - снайперские молотки стучали все увереннее, и некоторые ребята уже забивали гвозди с пальца, хотя Костя их этому не учил. Но дело не только в молотках. Теперь все видели, что работать бригадами в два человека гораздо сподручнее. В цехе появились новые слова: «укладчик» и «сбойщик».
- Ай да мы! - воскликнул Миша, когда Костя сказал, что может сдать вторую группу инструкторов. - Шутки шутками, а мы уже так даем тару, что упаковщики помалкивают, не жалуются. Пойдем, сам увидишь!
В упаковочном цехе залежи готовых «катюш» сильно уменьшились. Тара, только что поданная на вагонетках, ждала загрузки.