На все про все нам хватает 40 минут, а затем - путь назад. Нас встречает Маша. Мужчины и мальчики получат по 200 грамм спирта или укол успокоительного, а я - право на крепкий сон.
Сегодня буду спать в Машкиной комнате, - у себя почивать пока повременю. Здоровая паранойя пока меня еще не подводила, а Прохор с Димой мне что то не нравятся.
Засыпая зову Марусю, и прошу наполнить водой все, что можно наполнить. На всякий случай.
А теперь спать. Сквозь сон улыбаюсь - 'икебана' получилась красивая: у джипа перегородившего мостик лежит человек в противогазе и костюме Хим. Защиты. Видимые повреждения, кровь или укусы - отсутствуют, а для того, что бы стянуть с мертвеца противогаз, нужны очень сильные стимулы. Кажется, что человек отдал последние силы, что бы только остановить, предупредить, спасти...
А на боковом стекле авто размещена простая и страшная надпись:
'Настоятельно рекомендуем покинуть новый очаг эпидемии.
Вирус снова мутировал.
Возможна молниеносная передача воздушно-капельном путем с последующим летальным исходом. '
И ниже подпись - 'Центральная бактериологическая служба при и.о. президента Украины'.
'Миссия спасения' - 25.03.2007 г. - 'Детский корпус' нашего убежища был построен еще лет тридцать назад. Работать там должны были ученые, академики, выращивая новые сорта на ныне зарастающих бурьяном гектарах пашни. А сейчас тут живут дети.
Соседнее здание - наше, уже почти пустое, так как персонал по большей части в первые два дня разбежался.
Встаю рано утром, часа в 4 утра, и выясняю, что на соседской койке спит Тома. Ей тоже, оказалось, страшно спать самой. На лице дородной, но еще моложавой сорокалетней тетки, вселенская скорбь и усталость. Мы просыпаемся почти одновременно и она, пытаясь воспользоваться близостью к телу начальника, начинает бессвязно жаловаться. Это длиться около минуты, пока я наконец не вникаю в суть главной проблемы, которую Тома толком не может сформулировать.
Движением руки плавно закрываю ей рот. А затем, работая на упреждение, спрашиваю:
- Нет помощников, а дети - не самая лучшая подмога?
- Угу!
- Потерпи до вечера. Максимум до завтрашнего утра. Думаю, что люди будут и скоро. Конечно не самалучшие, но мотивированные.
Встаем, быстро завтракаем бубликами с крепким сладким чаем и все втроем идем в мой кабинет.
Там меня уже ждет Маруся. У нее креативная идея, а вернее креативное опасение. Детдомовские дети имеют свою специфику - в этом убеждаются все усыновители. Дети могут плакать и смеяться беззвучно - так их приучали, ибо воспитатель, как бы он добр ни был, не может постоянно слушать рев или смех одного из тридцати воспитанников и очень быстро дети у него начинают выражать свои эмоции без лишних звуков.
А еще, если заведение хорошее, их могут и хорошо кормить, за счет спонсоров, конечно, - заменяя при этом овощи и фрукты - кашами и бобовыми: дешево и сердито.
И Маруся права в своем опасении - у нас очень много детишек 15-16 лет, по виду выглядящих даже немного старше, а вот малых и убогих - как-то не очень. Военные вряд ли будут особо рьяно помогать шестнадцатилетним дылдам, коих у нас едва ли не половина, оказавшимися к тому же в относительной безопасности. 'Ведь Вам сейчас, в данный момент, ничего не угрожает?' - уж точно спросят меня. И правда, просить о помощи с позиции силы даже не смешно, а вот умолять с позиции слабости и беззащитности... Да не только можно, но и нужно! Но для вящего эффекта эту слабость и беззащитность нужно именно что подчеркнуть, хотя бы чуть-чуть, привнести изюминку. И этим мы тоже сейчас займемся, - хотя это далеко не основная наша цель, далеко и далеко не основная.
Вынуждено соглашаюсь с Марусенькой (вот ведь умная девочка), в мыслях внося в свой 'хитрый план' существенные коррективы. Но они, пожалуй, нужны - это вклад в будущее. Сейчас это трудности, а через 2-3 года они мягко перетекут в бонусы. Да какие 2-3 года!? - Они уже через 2-3 дня в них начнут перетекать, если не ранее, если их, конечно, грамотно разыграть.
Затем наступает очередь Маши, которая ненадолго отлучалась.
- Катерина Тимофеевна, вы звали?
-Да. Как у нас со здоровьем?
- У меня нормально.
- Глупая! - Говорю шутливо, - не у тебя, а у детей.
- Ну, неделю назад было нормально.
- Значит так, - тон сейчас у меня серьезнее некуда, - сегодня-завтра освобождаю тебя от всех работ кроме одной: делаешь тотальный шмон детских организмов, и душишь болячки и инфекции в самом зародыше. У нас нет больницы, и поэтому разных абсцессов и воспалений допускать нельзя. А пока есть вода, и есть электричество - организуй с десяток старших девочек, пусть стирают все что стирается - вплоть до штор и ковриков, и моют у детей все что моется.