– Спасибо, но нам лучшей уйти…Э-э-э, есть у меня тетка, к ней отправимся. В Валку, – вовремя вспоминаю название западного крупного портового города, чтобы не вызвало странностей то, что мы держим путь в сторону поместья и тех самых гор.
– Ну, как знаешь.
Лучше не задерживаться и не испытывать на прочность гостеприимство добрых людей. Но больше, чем тревожить малознакомую семью я боюсь выдать себя, врала я всегда плохо – проблема в том, что я забываю, о чем лгу почти сразу. С три короба наболтаю и попадусь не на первом, но на третьем или пятом вопросе точно.
Паутины из моего вранья не сплести, все ниточки быстро оборвутся. И людей обижу, и подозрения вызову, еще устроят надо мной суд, этого нам точно не надо!
В общем, радушием семейства мы не пользуемся. Быстро собираем свои вещи, которые и не распаковывались, берем щедро предложенный Марисой в дорогу паек – не бесплатно, пусть женщина отнекивалась, небольшую денежку я ей все равно всучила – прощаемся и топаем с Печенькой, сытой и выспавшейся в тепле, в сторону горы.
Полтора часа, обещанные Аликом, превращаются в три часа ходьбы в гору хиленькой девицы, подстраивающейся под шаг ребенка. Нести Печеньку на руках я долго не смогу, хорошо, что она держится молодцом и с ее губ ни слова жалобы не слетает. Но на душе из-за этого мне все равно кошки скребут. Для пятилетки столько пройти за два дня – нечеловеческий подвиг.
Преодолеваем последний подъем верх. Счастье, что склоны не крутые, из неудобств только сбившееся дыхание.
Вот скала, вот поместье – то, что он него оставило время – а вот это, поднявший любопытно от земли свою морду разбуженный нашим появлением дракон.
Чего не хватает?
Всадника, пожалуй. Оглядываюсь. В округе никого. Рептилия ведет носом – мясо вялено почуял что ли – Печенька жмется ко мне с боку. Надеюсь, это чудо-юдо огнем не дышит.
Но животинка – габариты у него меньше, чем я себе представляла, может они как-то делятся на породы, ну как лошади, крупнее и те, что пони – попалась воспитанная, пламенем не плюется.
Только сейчас я подмечаю не замеченные ранее поводья, обмотанные вокруг толстого ствола ближайшего дерева. Будь дракоша размером с двухэтажный дом, его бы такими мерами на месте не удержать, но крылатое создание не больше слона.
Все по классике. Удлиненная морда, как у ящерицы, глаза с вертикальным зрачок и мигательной перепонкой, кожистые крылья, чешуя…типичный обитатель страниц фэнтези-романов. Даже немного похож на того рассекающего небеса зверя, которого я увидела, отодвинув штору окна, когда только очнулась в теле Эрин Синклер.
Ошибся Алик. Если и спешился здесь путник, пролетевший в небесах над деревушкой Эклеркой, то не за тем, чтобы нужду справить. Не – сколько, прикидываю в уме – пять же дней ему для этого требуется?
На безопасном расстоянии двадцати шагов от элитного летающего кадиллака местного розлива ярко-алого цвета – такого в голубом небе не получится не заметить – огибаем с Пенелопой стоянку пришвартованного воздушного средства. Пока идем, голова дракона поворачивается в такт нашим движениям вперед.
Поводья не дают зверю последовать за нами. Оглянувшись назад, замечаю прислоненные к дереву толстые сумки.
Ага, некто неизвестный собирался вернуться. Странно, что прошло столько дней… если всадник решился здесь задержаться, почему нет даже и намека на разбитый им лагерь? Но если остановка должна была быть недолгой, то почему вещи и зверюга на месте, ждут хозяина?
Под моим предназначенным для охоты костюмом выступает холодный пот.
Не грозит ли нам с Печенькой опасность пока мы находимся здесь? Потому что очевидно, что с всадником дракона произошло что-то неладное.
Я окидываю взглядом руины доставшегося мне имущества. Крыши нет, стены оплетены плющом, от окон и дверей остались голые проемы – дерево давно сгнило и превратилось в труху – камни облюбовал мох и плесень, а в кладке пола то здесь, то там пробились сквозь трещины рвущиеся к солнцу сорняки и стволы молоденьких деревьев.
Среди теней родового гнезда мне чудится чей-то силуэт.
12
Хорошо, что только чудится. Всего лишь игра света и тени.
– Мама, – тихонько шепотом зовет Печенька. – Это теперь будет наш дом, да?
Ха, как бы не старалась дочка, а в голосе ее мне четко слышится жалостное неверие.
– А ты бы хотела тут жить? – отвечаю вопросом на вопрос.
Печенька прижимает крепче к себе медвежонка.