Ладно, была не была.
Подхожу снова к мужчине и расстегиваю цепочку, снимаю зловещую вещицу. Грудь незнакомца начинает мерно поднимать и опускаться – даже дыхание его меняется, становиться глубже. Эффект налицо.
Ура, моя догадка оправдала себя. Если бы верным оказался первый вариант – этот человек должен был заснуть вечным сном.
В руках побрякушку долго стараюсь не держать, отбрасываю в сторону.
До того, как стемнеет остается еще несколько часов, Печенька и дракоша устроили себе послеполуденный сон, я могла бы пойти поискать воды, но оставлять ребенка одного нельзя, а уж рядом с двумя опасными созданиями так тем более.
Устраиваю себе местечко перед входом в палатку и вытягиваю из стопки книг всадника одну из тех, что при проверке показалась мне наиболее доступно изложенной для чайников в колдовстве вроде меня.
Через час Печенька просыпается, и первым делом ищет меня. В этот раз вместо слез личико малышки озаряется улыбкой с этими восхитительными ямочками.
– Мама!
– Выспалась! Сколько же у тебя после сна энергии! Хочешь прогуляться?
Мы беремся за руки и выходим из дома – так эти руины можно назвать с большой скидкой, и делаю я ее только потому, что они – мое наследство – дракоша даже ухом не ведет. Честное слово, не ездовой аналог белого принцева коня, а какой-то ленивый котяра.
Кстати, его же нужно чем-то кормить. Он травку вряд ли будет жевать, хищнику нужно мясо. По телу пробегает дрожь. И как только меня не сожрал, когда я вещи всадника забирала? Вот это удача, нечего сказать, больше не приближаться к этому чудовищу, зарекаюсь я.
Территория вокруг поместья немаленькая. Скорее всего когда-то тут были сады и лужайки, парковые дорожки, скамейки и беседки, сейчас же ничего.
Сад зарос настолько, что и не скажешь, где начинается лес, а где кончаются мою владения. От ограды каменной остался жалкий бордюрчик, поросший мхом и вьюном так, что нужно приглядываться к земле, чтобы его разглядеть.
Мы на горе, пусть и на невысокой, но тут наверняка должны быть ручьи или родники.
Побродив по разросшемуся саду, нам с Печенькой удается найти грибницу с похожими чем-то похожим на шампиньоны – рисковать не будем, мало ли какая отрава – и источник воды. Это уже вызывает больше радости.
Видимо, когда-то здесь были фонтаны, а источником воды были подземные ключи, до которых в земле пробурили скважины. Если бы случайно Пенелопа не споткнулась о торчащий снаружи вентиль, я бы о таком точно не догадалась; благо, что я удержала ее за руку и не дала упасть.
Самого фонтана уже давно нет, его по кирпичики успели растащить – сами ли потомки Синклер или их слуги, а может и просто проходившие мимо, этого я знать не могу – но вот подземная система насосов и труб, кажется, осталась.
Расковыряв ржавчину и грязь, мне удается открыть торчащий вертикально над землей кран.
Тут ошибочка выходит. Струя воды под огромным давлением, которого в домашнем водопроводе не встретишь, бьет вверх на десяток метров, столп жидкости зависает в воздухе и оставляет нас с Пенелопой мокрых от ушей до пят.
Печенька хохочет. Для нее это было что-то сродни аттракциону. Прости меня, малышка, встанем на ноги, и я тебя на настоящие карусели отведу.
Слишком сильно я пыталась открыть вентиль, оттого на полную и ударила вода. Вторая попытка оканчивается успехом, подставляю по очереди две опустевшие фляги– свою и найденную в скрабе неизвестного мужчины…погодите, уже известного, на снимке значилось имя Кайл – и наполняю их доверху.
Насчет пригодности в питье в сыром виде этой воды у меня сомнения. Питьевой же, из дома Марисы водицы осталось полторы фляги, ненадолго нам ее хватит, как ни крути.
Запаха у жидкости из фонтанного водопровода нет, да и на вкус, облизываю мокрые губы, вполне обычная, думаю, вскипятить и пойдет для умывания и приготовления пищи.
– Замерзла? – закрываю кран и спрашиваю у мокрой Печеньки.
Та мотает головой, но потом, подумав немного, бодро кивает.
– Я тоже, – улыбаюсь дочери. – Побежали, переоденемся и высушим волосы.
Быстро возвращаемся к месту стоянки.
Первым делом я кошу глаза в сторону лежащего на полу мужчины. Совесть не позволила оставить его лежать на голой плитке, немного повозилась и подложила под тело Кайла тонкое одеяло из его же запасов, а сверху накрыла снятым с мужчины ранее плащом.
Мне ведь не кажется, что его кожа уже не такая бледная, а тени под закрытыми глазами стали меньше? Нет, губы определенно уже не того синевато-фиолетового оттенка.