На часах почти двенадцать дня. Становится жарко, да и сыну пора обедать.
Мы гуляем в парке рядом с домом. Здесь излюбленное место голубей. Люди уже знают, что птицы обжили это место, и каждый день приходят с новым лакомством, подкармливая их на радость детворе.
Но именно сейчас в парке почти никого нет и сынишка один гоняется за стаей птах по кругу.
Я беру его за руку, собираясь уходить, когда у дороги останавливается черный тонированный внедорожник. Из него выходят двое высоких крепких мужчин, оглядываясь по сторонам. Они замечают меня, переговариваясь между собой, и в голове догадкой выстреливает интуиция.
Несмотря на то, что парни не выглядят как бандиты, я кожей ощущаю опасность, исходящую от них.
Быстро усаживаю Илюшу в коляску, чувствуя, как пульс ускоряет ритм. В ушах начинают бить барабаны. Пристегиваю сына ремнем безопасности и почти бегом направляюсь в противоположную сторону парка.
Но не успеваю. Один из мужчин догоняет меня уже через несколько секунд, скалой преграждая путь.
– Пропустите, – мечусь, пытаясь его объехать.
– София, подождите. Не торопитесь. У нас есть к вам разговор.
Сердце обрывается вниз. Он знает, как меня зовут!
У меня крайне мало знакомых в этом городе. И уж тем более я нигде не пересекалась с подобными личностями, чтобы они знали меня в лицо. А это означает только одно!
– Кто вы? Что вам от меня нужно? – голос предательски срывается, выдавая волнение.
– С вами хотят поговорить, – спокойно объясняет он.
Но его спокойствие только добавляет мне градуса нервозности.
– Я не желаю ни с кем разговаривать! Пропустите!
– София, вы не понимаете, – ловит меня за локоть незнакомец. – Это в ваших же интересах.
– Не трогайте меня! – взвизгиваю, пытаясь стряхнуть его руку.
– Тогда просто не делайте глупостей. Не стоит привлекать лишнее внимание. Вам это не поможет. А вот проблем добавится, – а вот сейчас я слышу в его голосе угрозу.
Оглядываюсь по сторонам в поисках спасения. Прохожих, а еще лучше – стражей порядка. Последние частенько дежурят здесь. Но именно сейчас, как назло, вокруг ни души. Даже мам с колясками не видно.
– Кто вы? Кто хочет со мной поговорить? О чем? – тяну время.
– Вы скоро сами обо всем узнаете. Вас ждут, – указывает он на внедорожник.
– Я не…
– София, давайте решим проблему мирным путем? Я не хочу применять силу, но мне придется, если вы не послушаете моего совета. У меня просто не останется выбора.
Я снова оборачиваюсь назад. Но вместо спасения натыкаюсь взглядом на второго мужчину. Его напарника. Он стоит, расставив ноги на ширине плеч и засунув руки в карманы. На расстоянии пары шагов от меня.
Хмурое лицо и глубокая складка на переносице выдают в нем крайне несговорчивую личность. И то, что он не любит, когда с ним спорят.
От этого типа исходит такая ударная волна негатива, что буквально сметает последнюю надежду на благополучный исход дела.
В его руках сверкает лезвие ножа-бабочки. Которым он как бы невзначай поигрывает с профессиональным умением.
Мне становится нехорошо. Я успокаиваю себя тем, что это может быть просто дурацкая привычка. Кто-то постоянно носит и перебирает чётки, кто-то не выпускает из рук эспандеры. Это ведь не значит, что мне угрожают ножом? Ведь правда?
Однако подобные доводы мне не помогают.
Я вцепляюсь мертвой хваткой в ручку коляски, понимая, что эти люди правы. Далеко с ребенком я не убегу, а пока подоспеет помощь, может быть уже поздно.
– Что мне нужно делать? – спрашиваю мертвым голосом. – И где гарантии, что мне и сыну ничего не угрожает?
Парни довольно переглядываются между собой.
– Не переживайте. Никто не причинит вам вреда. Если, конечно, вы будет вести себя благоразумно. Мы отвезем вас к человеку, который хотел с вами встретиться. Ему просто нужно поговорить с вами.
– Оставьте его номер телефона. Я свяжусь и договорюсь с ним о встрече. Сейчас мне неудобно. Да и ребенку пора обедать.
– Не надо хитрить, Софи, – раскусывают меня за секунду. – Мы же оба взрослые люди и все прекрасно понимаем.
– Кость, хватит уже переговоров. Ты же видишь, что они на нее не действуют, – басит сзади тот, что с ножом, и угрожающе делает шаг вперед.
Я дергаюсь в сторону, но амбал хватает ручку коляски и тянет на себя.
– Я же заберу его сейчас, – кивает он на Илюшу. – И ты ничего не сделаешь. А пока полиция начнет искать, окажется уже поздно, твой сын будет далеко. Ты уверена, что хочешь такого исхода дела?
Мы смотрим в глаза друг другу несколько секунд. И я понимаю, что он не шутит. По коже идет мороз.