Отвлекаюсь на Лизу. Проверяю, как она себя чувствует. Нужно сделать что-то, чтобы он не понял моего состояния. Олег недостоин видеть мои эмоции в свой адрес. Хоть меня и потряхивает рядом.
Задираю нос и выгибаю бровь. Молча даю ему понять, что я все ещё жду, что он освободит дорогу.
– Но судьба та ещё тварь, правда? И вот он я – твой бывший и сосед, – кажется, в глубине его глаз сверкает злость, почти что бешенство.
И он не скрывает своих чувств. Мне кажется, даже наоборот. Желает, чтобы я увидела их и ощутила, что он на грани.
Между нами искрит. Молнии пролетают
– Настоящая гадюка, да. Судьба эта…
– Пойдем, – он отстраняется и дает мне возможность сделать следующий вдох.
– Куда?
– Довезу вас, – беззаботно отвечает, как будто только что между нами не сверкали молнии и мы не пытались убить друг друга взглядом.
– Мы сами справимся, – одна мысль, чтобы остаться с ним в замкнутом пространстве, заставляет меня покрыться липким потом.
Я не готова к такому.
Глава 6
Олег криво усмехается и смотрит в окно.
– Конечно справитесь. Вот только там льет как из ведра, а ты с малышом. Не боишься заболеть? Или назло бывшему отморожу уши?
Поворачиваю голову в ту же сторону, что и Олег, и чуть ли не стону.
Ливень. Непроглядный и, думаю, затяжной. Это вполне в духе нашего городка.
– А тебе ли не все равно, что с нами будет?
Шаг, и Олег снова нарушает мое личное пространство. Дергает меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо.
– И что же я тебе такого сделал, что ты меня сейчас считаешь таким монстром?
– Извините, молодые люди, но нельзя ли отношения выяснять где-то не на проходе? – за моей спиной недовольный женский голос.
Олег дергает нас к себе, освобождая место. Женщина с недовольным видом проплывает мимо нас, окидывая неодобрительным взглядом.
Пытаюсь виновато извиниться, но Олег дергает меня за руку. Перевожу на него удивленный взгляд. Бывший не смотрит на меня, зато простреливает женщину таким взглядом, что она ускоряет шаг и быстро скрывается за дверями.
– Поль, прекрати постоянно чувствовать себя виноватой перед всеми.
– Мы, вообще-то, загородили проход, – недовольно хмурюсь.
Олег выгибает бровь.
– Серьезно? Четырехметровый? – вскидывает руку и показывает на противоположную стену. – И правда, мы же настолько широченные. Просто таким иногда хочется показать свою значимость.
Не сдерживаю смешка. Но тут же сжимаю губы.
Ничего смешного, Полина! Возьми себя в руки! Это же Олег…
– Пойдем.
Ещё один взгляд в надежде, что кошмар на улице прекратился. Но нет, сегодня фортуна от меня отворачивается.
– Не кончился, не кончился, – считывает меня Олег, – давай коляску.
Накидывает на меня свою ветровку, натягивает капюшон чуть ли не до носа.
– А ты?
Меня окутывает тепло, которое сохранила его одежда, и хочется замереть. Погрузиться в это ощущение защищенности. Забыть о том, что я его презираю. Забыть о прошлом.
– Не сахарный, не растаю уж, – усмехается Олег, отступает и придерживает дверь, чтобы мы вышли на улицу, – Вон, место А-пять.
Тыкает вправо от нас.
Пытаюсь прикрыть Лизку от пронзающего ветра и дождя. Машина Олега стоит почти возле входа, и мы не успеваем сильно вымокнуть.
Олег подталкивает меня в спину, чтобы я поторапливалась.
– Назад давайте, – распахивает дверь и заталкивает нас.
Быстро оббегает машину спереди и усаживается за руль. Выдыхает и стряхивает влагу с волос. Отряхивается, как большой мокрый медведь, передергивая широкими плечами.
– Нормально? – оборачивается, и его взгляд опускается на переноску.
Он сжимает губы, прищуривается. И от этой реакции мне становится обидно за Лизу. Мне непонятно такое отношение к ни в чем не виноватому ребенку. Хочется прикрыть Лизу собой, чтобы Олег не пронзал нас таким тяжелым взглядом.
– Спасибо, – стягиваю куртку и протягиваю ему.
Выкручивает печку почти на максимум и до нас долетает теплый воздух.
– Да кинь туда, пусть сохнет, – кивает головой в сторону.
Послушно выполняю его просьбу. Расправляю одежду на сидении, чтобы просохла.
Вытаскиваю из переноски Лизу и устраиваю на руках, чтобы ей было спокойнее. Олег не сводит с нас глаз.
Заставляю себя сидеть спокойно и не ерзать под этим тяжелым взглядом.
– И я все же не понимаю, Полин. Это же не твой ребенок, а ты с ним как с родным.