Тело ныло от усталости. После месяца постельного режима довольно сложно привыкнуть к активной жизни. Аня присела у плиты и заглянула в духовку через темное стекло. Цыпленок потихонечку начал шкворчать. Повернув таймер на сорок минут, девушка поспешила в комнату Мамонтенка, чтобы разбудить того.
Мальчик уже не спал. Он катал машинки по полу и что-то рассказывал себе под носик. Улыбка озарила лицо.
«Какой идиот додумался сказать, что у Мишеньки аутизм?» — подумала Аня, потому что заведующая часто возмущалась, что им подсунули больного ребенка, отстающего в развитии.
— Как спалось, солнышко? — спросила Аня, а мальчик обратил на нее внимание, поднялся на ноги, подбежал и обнял ее.
Сердце защемило. Аня отлично осознавала, что подписав договор с Мамонтом, возможно, обречет себя на отсутствие личной жизни. Она уже привязалась к Мише, а прошло всего несколько дней. Проведя месяц с этим солнечным ребенком, она уже не сможет жить без него.
«Одумайся и чеши оттуда», — зазвенел голос Нинки в голове.
Но Аня обняла Мишу в ответ, а затем подняла за подмышки и начала кружить. Счастливый детский визг наполнил комнату.
— Вот так суровые эльфы захватила маленького принца и потащили в свою берлогу, — наигранно грозным голосом произнесла Аня, ставя Мишу на ноги. — Но принц обязательно сбежит и защитит свое королевство от нападок эльфов, которые хотят украсть все его игрушки!
С криком Миша кинулся защищать свои владения, складывая раскиданные игрушки по местам, а затем взял картонный меч и нацелил на Аню.
— О! Злобные эльфы повержены. Им не устоять перед таким защитником! — всплеснула руками Аня, увлеченная игрой.
Глухие хлопки мужских ладоней привлекли внимание и заставили посмотреть на своего обладателя. Павел стоял в дверях и с теплой улыбкой смотрел на Аню. В его взгляде плескалось восхищение. Искреннее. И на душе вдруг на мгновение стало тепло.
— Привет, дружище, — протянул Павел руку Мамонтенку, и тот подошел, чтобы поздороваться. — Вижу, ты отлично справился с защитой своего замка.
— Да! — ответил Миша, положив руки на бедра. — Я заситник!
— Самый лучший защитник из всех, — подхватила Аня.
— Ну… Может, всех вы пока еще просто не знаете, — скромно пожал плечами Павел, отчего улыбка сползла с губ Ани, а в голове начало пульсировать.
Она не была готова принимать чьи-либо ухаживания. Во-первых, от момента расставания с Егором прошло совсем немного времени. Во-вторых, сейчас Аня нужна Мише, и она не имеет права бросать ребенка.
— Паш, не знаю, сколько будут данные переводиться в офис. Ты сильно торопишься, а то может, отложим все до завтра? — чуть хрипловатый голос Мамонта заставил вздрогнуть, переводя внимание на мужчину.
— Нет, могу сказать, что совсем не тороплюсь.
Павел не сводил с Ани взгляда, а она смущалась и краснела, пытаясь списать все на физическую нагрузку и духоту, стоящую в комнате.
— Можем заказать пиццу пока, — предложил Павел.
— Сейчас будет готов цыпленок, — прикусила губу Аня, поймав на себе грозный взгляд Мамонта. Вероятно, тот не желал, чтобы товарищ задерживался настолько, чтобы делить с ним ужин.
— Отлично! — подхватил Павел, потирая руки. — Аня прекрасная няня, ты глянь только, как твой сын светится! Уверен, что и готовит она так же здорово, как ладит с детьми.
— Вкусно готовит! — вмешался в разговор Миша.
— Тем более! Тогда я не смею отказываться от предложения отужинать с вами.
Аня испуганно посмотрела на Мамонта, но тот уже развернулся на месте и ушел. Около получаса Павел пытался играть с Мишей и рассказывать тому истории о рыцарях, но было ясно, что он делает это только ради того, чтобы находиться поближе к няне мальчика. При удобном случае он касался Ани, как бы случайно, и заваливал ее комплиментами.
Когда цыпленок, наконец, приготовился, Аня была рада на какое-то время скрыться на кухне и перевести дух. Павел вел себя адекватно, но его обильное внимание не нравилось.
«А Мамонт, вообще, хорош! Привел своего друга и повесил на меня!» — возмущался внутренний голос.
Успокоившись и достав из духовки румяного цыпленка, аромат которого разнесся уже по всей квартире, Аня принялась резать его, но с первого раза не вышло.
— Давай, помогу, — предложил Павел, заглянувший на кухню, и взял Аню за руку, когда забирал у нее нож.
Взгляды пересеклись. Биение сердца участилось. Аня одернула руку, словно ее обдали кипятком, и отошла чуть в сторону, позволяя мужчине оказать помощь. Павел вел себя чересчур галантно, чтобы напрямую сказать ему, что Ане не нуждается в ухаживаниях. Если бы он был чуть грубее, как Мамонт, то Аня уже давно отшила бы его. Хотя она точно решила, что вечером выскажет своему работодателю, что не намерена терпеть приставания его друзей, которых приводит в дом, а затем запирается в своей комнате.