Я хочу. Очень хочу верить в эти слова, но… перед глазами до сих пор стоит его презрительный взгляд и удаляющаяся фигура, когда он не поверил мне, а сделал выводы по каким-то бумажкам. Его холодная решимость и та легкость, с которой он от меня отвернулся в тот день. И Нелли, и Олеся, и еще много-много “и”. Уже набираюсь смелости, чтобы, разрывая себе сердце, сказать “нет”, когда слышу:
— Лиса, я кочу, стобы ты была моей мамоськой, — подползает сбоку Ромашка и обнимает. Грустным взглядом смотрят на меня голубые глазки. — Кочу, стобы ты с нами зыла, — тянется пальчиками к моей щеке, стирая покатившуюся слезинку. — Посему ты пласишь? Мы тебя обидели? — в полном непонимании ребенок.
— Нет-нет, — наконец-то, продираясь сквозь слезы, говорю, — что ты, — целую кудрявую макушку и тихонько смеюсь. — Просто я так рада вас видеть и слышать все, что вы мне тут говорите, сладкая, и… — тараторю и перевожу взгляд на Руса. Который, кажется, все и без моего “нет” понял. — Растерялась… немного, — протягиваю руку, намекая на то, что можно и колечко надеть, говорю, смотря на Ромашку, — я с радостью стану частью вашей семьи.
— Плавда? Ула! — хлопает и заливисто смеётся девчушка, а Руслан тут же надевает мне на пальчик колечко. Только вот внутри не безудержная радость, а глухая пустота.
— Спасибо, — шепчут его губы.
— А мозно, я плямо сегодня буду называть тебя мамоськой? — улыбается Ромашка, усаживаясь обратно на свое место и возвращаясь к фруктам.
Этот невинный вопрос разливается теплом в груди.
— Конечно, Роберта, если тебе так хочется, — глажу по волосикам свою маленькую доченьку и встречаюсь со слегка отстраненным и задумчивым взглядом Руса. На безымянном пальчике сверкает однозначно дорогое и изысканное украшение, вот только каждый из нас понимает, что “да” так и не прозвучало.
Глава 48. Руслан
Смотрю на нее и понимаю, что все не так, себе представлял. Не такую реакцию хотел от нее увидеть. Как бы она не улыбалась, глаза остаются грустными. Я не убедил ее. И закрадывается противное чувство, что отказать мне не смогла из-за Роберты. Малышка вообще вовремя встряла в разговор, и это ее “стань моей мамочкой” и мне всю душу перевернули.
Да, Беркутов, накосячил ты знатно. Но выйти за меня только из-за дочки — это ни в какие ворота не лезет. Неужели не верит?
В ресторане долго не задерживаемся, потому что гнетущая тишина, разбавляемая болтовней и смехом Ромашки, действует раздражающе. И, по-моему, не только для меня, но и для Лисы.
— Прогуляемся? — предлагаю девчонкам, и те соглашаются.
Движения девушки дерганые, нервные. От меня старается держаться подальше. Разве так ведут себя после признания в любви и предложения руки и сердца?
Как проходит время, я даже не замечаю. В себя прихожу, когда у Алисы звонит телефон.
— Мама, — говорит мне и отходит в сторонку. — Да мам, все хорошо. Мы гуляем, — говорит она, но не уточняет кто “мы”. — Спасибо. Да, я позвоню, если что, — и, отключив телефон, убирает его в сумочку, возвращаясь к нам.
Когда зазевала Ромашка, приходим к решению, что нужно ехать домой.
— А Лиса меня улозыт спать? — усаживаясь в кресло, интересуется Ромашка у рядом стоящей девушки.
— Конечно, малышка, — натягивает улыбку. — Уложу. Поехали, — уже обращается ко мне.
— Поехали, — соглашаюсь с ней и хочу взять за руку, но девушка отшатнулась от меня, как от прокаженного, чем еще больше поселила во мне сомнения.
А домой приехали в полной тишине. Ромашка уснула. Но когда взял на руки, потянулась ручками к Алисе, словно даже сквозь сон боится ее потерять.
— Давай ее мне, — забирает ребенка и сама идет в дом, мне только остается придержать двери, пропуская девчонок внутрь.
Пока Лиса укладывает малышку спать, у самого рой мыслей и воспоминаний о похожем вечере и о том, что было у нас после. Сейчас подсознание предательски подкидывает кадр за кадром, однако в этот раз надеяться на быстрое прощение мне точно не следует. Мы только вступили на тропу примирения, и мое поспешное предложение из-за страха ее потерять как бы только сильней не отпугнуло девушку.
Скидываю пиджак и снимаю надоевшую удавку на шее, закатывая рукава рубашки.
Да уж, Рус. Впервые в жизни решился сделать предложение, впервые встал перед кем-то на одно колено, но в очередной раз все через одно место!
Меряю гостиную шагами, периодически останавливаясь и прислушиваясь к шагам на втором этаже, но до поры до времени в доме полнейшая тишина. А когда все-таки услышал ее легкую поступь по ступенькам, замер, гипнотизируя взглядом лестницу и ожидая увидеть свою Лису в этом нежнейшем светлом платье.