— И какая? — неосознанно двигаюсь ближе.
— Услышать твое “да”, — так просто и так серьезно выдают мне в ответ. Щеки пылают, а руки сами тянутся к мужчине. Провожу пальчиками по колючей щетине и… бас дяди, появившегося в кухне, рушит такой момент. — Да, я заручился поддержкой, — шепчет на ушко Рус, обвивая рукой за талию.
И как вот тут устоять?
Глава 50. Руслан
Думал, все будет гораздо сложнее. Приготовился часами убеждать мать Лисы в своих чувствах к ее дочери, но, как оказалось, для женщин этой семьи очень важно и авторитетно мнение Павла. А он, в свою очередь, проникся ко мне доверием.
Чаепитие с тортом, который Ромашка по дороге в гости сама выбрала, проходит в тесном семейном кругу. Я просто сижу и кайфую от того, что Лиса рядом, у меня под боком, Ромашка, снова довольная, трещит без умолку, веселя будущих родственников, а сама Алиса тише воды ниже травы.
После застолья девчонки убегают собирать вещи Алисы, которую мы с Ромашкой уже не намерены никуда от нас отпускать, а мы с Павлом выходим на небольшой балкончик перекинуться парой слов.
— Спасибо тебе, Руслан, серьезно. Я бы сам, своими силами…. — машет головой Паша, — в общем, их явно не хватило бы.
— Не бери в голову, — отмахиваюсь, так как не люблю хвалебные оды в свою честь. Никогда тщеславием не страдал, это, скорее, задевает, нежели радует.
— Я верну все до копейки, постепенно.
— Нет, — пресекаю все дальнейшие разговоры.
— Что нет? Это не пара тысяч.
— Денег я от тебя не приму, — облокачиваюсь на перила, — вы с Мариной отдаете мне гораздо больше, чем сервис. И не пойми превратно, я не покупаю Лису, я просто хочу, чтобы она была счастлива. И разу уж так получилось, что моя будущая жена разбирается в строении тачек… — усмехаюсь, до сих пор не веря в происходящее. Да, Беркутов, допрыгался. Втюрился. А потом чуть по своей же глупости не потерял такой алмаз. — В общем, будем считать, что это мой бессрочный абонемент на ТО и прочие прелести.
— Да уж, — смеется Павел Мальцев. — В любое время дня и ночи, Руслан Данилович, — протягивает мне руку мужик, которую я с огромной охотой жму.
— Папоська, — просовывает носик в приоткрытую балконную дверь дочурка. — Мы соблались.
— Едем, — киваю Паше, распрощавшись, и иду за Ромашкой, которая тянет за руку прямиком к комнате Алисы. К слову, сама Лиса стоит посреди своей спальни и, вцепившись пальчиками в свою обалденную копну волос, задумчиво обводит взглядом комнату.
Она так растерянна и соблазнительна, что не могу удержаться. Рискуя навлечь гнев бойкой Алисы Мальцевой на себя, подкрадываюсь со спины и обнимаю. Утыкаясь носом за ушком. Один бог знает, с каким наслаждением я прижимаю ее к себе и готов довольным котом урчать от ее запаха и тепла.
— Рус, — шепчет Лиса накрывая мои ладони своими.
— М-м-м? — единственное адекватное, что получается из себя выдавить. Мозги плывут. Кровь закипает. Организм бунтует, требуя разрядки.
— Я все еще в сомнениях… — слышу неуверенное, — я пока не могу и не готова…
— Я понял, Лис, — с титаническими усилиями сдерживаю стон и разжимаю объятия. Оглядываюсь на копошащуюся в тетрадках хозяйки комнаты дочурку, удостоверившись, что она нас не слышит, печально улыбаюсь, — я все еще на диете.
Лиса укоризненно поджимает губы, в которые я был бы не прочь впиться поцелуем, и шепчет, чтобы Ромашка не услышала:
— Я согласилась поехать к вам только потому, что безумно люблю Роберту и не хочу, чтобы она расстраивалась.
— А меня?
— Что тебя?
— Любишь?
Девушка смотрит своими невероятно голубыми глазами, словно в душу заглядывает. В них столько обиды на меня и боли, что хочется отвесить себе хорошего пинка.
— Понял. Прости. Я люблю тебя.
Не знаю, сколько еще раз мне придется это повторить ей, но я добьюсь ответа. Завоюю снова. Пока же буду довольствоваться робкой улыбкой и простым кивком.
Скромного размера сумка Лисы собрана, и в середине дня мы наконец-то выдвигаемся домой. На душе полный штиль, а в голове и сейчас лихорадочно крутятся шестеренки, соображая, как исправлять свои косяки.
— Папоська, — слышу с заднего сиденье и бросаю взгляд в зеркало заднего вида, встречаясь с хитрым-хитрым прищуром голубых глаз.
— Да, Ромашка?
— А ты меня любись?
— Что за вопросы, сладкая, конечно, — отвечаю, даже не задумываясь.
— А если я поплосу собачку… купис? М-м-м? — так вот в чем был подвох! Мой ребенок долго кругами не ходит. Один наводящий вопрос, а второй сразу в лоб.