«И как я потом всем желающим, за небольшую мзду, накладывала овеществленные иллюзии», хихикнула я, вспомним, как ради интереса за полвечера заработала на поход в дорогой ресторан. Герцог никогда не давал свободных карманных денег, за каждую трату нужно было отчитаться его личному секретарю. А это, если честно, серьезно уменьшало мое желание что-либо покупать. Тем более, что одежду и украшения покупала одна из служащих герцога. Ведь «Что юная девушка может понимать в действительно хороших вещах?».
Но надо отдать должное — она покупала красивые, идеально подходящие платья. И всегда в ногу с модой. Другое дело, что мне было неприятно их носить… Но это уже, как говориться, были мои личные трудности.
Утренние процедуры вернули мне бодрость и на кухню я спускалась уже в куда более веселом настроении.
Которое было снесено напрочь перепуганным Лиамом, влетевшим в дом.
— Я почувствовал браслет! Морис! Морис!
Морис, вылетевший на этот крик, побелел:
— Какова вероятность, что это отец? Стоп, — близнец нехорошо прищурился, — браслет?
А я пыталась понять — отец это хорошо или плохо?
— Твой браслет мы раскололи, — Лиам поднял на брата виноватые глаза, — а я свой не стал. Я хотел! А потом подумал — папа бы никогда нас не продал. Никому. Они все врали. Они ведь так долго нам врали, про… Ну ты понимаешь. И я свой браслет спрятал так, чтобы его мог найти только отец. Я верю ему.
Морис отвесил брату полноценную плюху и кивнул на меня:
— Она, небось, тоже верила.
И я смолчала. Потому что да, верила. Даже находясь здесь, в заточении, все равно верила, что вот-вот и отец одумается.
— Не говори так, — хмуро отозвался Лиам и слизнул кровь с разбитой губы, — госпожа Антер, простите его за грубость.
— Прощаю, все же, хоть формулировка и неправильная, а доля правды в его словах есть. Давайте так, если ваш отец хочет вас продать, то я вас куплю, хорошо?
Близнецы поперхнулись:
— На что?!
— На услуги Пылающей, — я пожала плечами, — это дороже денег. А благодаря вашей храброй до самоубийства сестре, я взяла под контроль силу. Теперь мое пламя находится не просто внутри меня, а там, где нужно, внутри меня.
Морис немного успокоился, вспомнил, видимо, что к Пылающим очереди на много-много лет вперед расставлены. А вот Лиам насупился, но тоже смолчал.
— А как она к вам попала? Лиам? Лиам!
Близнец, поняв, что пахнет еще одной плюхой, вылетел в сад. Морис за ним не побежал, а, повернувшись ко мне, предложил попить чай.
— Я слишком от много его оградил и он не повзрослел, — грустно произнес мальчик.
И это выглядело так дико и так страшно, что я нашла в себе силы ответить правильно:
— Так ведь в этом и смысл. Защищать своих от всего, что может им повредить. Он повзрослеет и поймет.
— Да. Я примерно об этом подумал, — согласился Морис и пошел на кухню.
Я же, подхватив Кнопу на руки, пошла за ним.
«Хорошо бы оборвать поводок до того, как сюда явится этот лисий торгаш».
Почему-то я ни минуты не сомневалась, что из двоих близнецов прав именно Морис. И теперь мне было страшно возвращать лисят в семью.
Войдя на кухню, я первым делом бросила взгляд на портрет. Старик все еще был там, но, к счастью, уже не двигался. Или…
Оторвав маго-ленту, я усмехнулась:
— Так значит, у тебя и третий портрет есть?
Шпион выцвел, он был едва различим на фоне насыщенных красок, но он по-прежнему мог двигаться. Уничтожь я главный портрет — он бы выгнил, оставив после себя зловонное пятно.
Губы старика едва шевелились, но я смогла уловить:
— Будет хуже… Слишком многое на кону…
— Не стоит его слушать, госпожа Антер, — проговорил вдруг Морис, что споро и ловко готовил для нас чай. — Думаю, он просто хочет причинить вам боль. Уязвить напоследок.
— Ты прав, — кивнула я.
Будь я чуть наивней, я бы, обретя свободу, сразу же ринулась к королю. Жаловаться, просить помощи, умолять о защите. Вот только что-то мне подсказывает, что так напугать герцога мог либо другой герцог (а у нас в стране их аж три, включая род Терн), либо сам король.
Думать об этом было неприятно, но… Если все получится, то мне предстоит тихая и спокойная жизнь где-нибудь на краю королевства. Сменить страну не выйдет — маги, при прохождении границы, обязаны напитать силой кристалл-проявитель. Тут-то и выползет мое Пламя. А Пылающую, разумеется, никто никуда не отпустит.
Нет, конечно, согласно Колдовской Хартии обладающие даром люди вольны выбирать для проживания любую страну. Но… Всегда находится какой-нибудь скользкий момент или же мерзенькое, малюсенькое правонарушение — в общем, если вознамериться, то можно любого мага подвести под какую-нибудь статью. Говорят (и я в это верю), что компромат начинают собирать еще в Академиях. Недаром ректор раз в месяц отсылает во дворец «дисциплинарные отчеты».