В порыве бешенства блондин прижал того к стене, угрожающе рыча. В голове его эхом повторялось одно и тоже: «Она мертва! Её нет! Мертва! Во всем виноват ты!» Внутренний волк взбесился, будто сорвавшись с цепи и пытаясь доказать самому себе, что это не так. Вот же, совсем рядом в воздухе летает её аромат. Она не мертва!
— Не смей даже её имя выговаривать! — рычал альфа.
— Ты превратил мою жизнь в ад, поэтому не жди, что я останусь в стороне! — в ответ шипел Альв.
— Чего ты добиваешься? — устало проговорил нынешний хозяин особняка.
— Возмездия! — угрожающе шипя, он с силой сжал запястье нападающего, отстраняя его от себя. — Иди уже, куда шёл!
Оттолкнув наглеца, я попыталась найти ответ в его взгляде, но он просто развернулся и ушёл, оставив меня в недоумении.
Что произошло?
И не успела я было прийти в себя, как тут же подскочил Альв, выпаливая очередную шуточку по поводу наших с его братом скользких отношений. Но, как говорится, у каждого человека внутри существует предел, поэтому люди могут долго терпеть. Долго молчать. Только вот его шутки были совсем не к месту. Я выпроводила назойливого гостя и получила очередное предупреждение:
— Сегодня полнолуние, запри дверь и не выходи из комнаты. Если услышишь какой-то посторонний шум, не обращай внимания. Хорошо? — вполне серьёзно проговорил он, прежде чем закрыть за собою дверь.
Вскоре меня навестила Матильда, бегая и охая о том, как испугалась, когда не нашла меня. Устроившись поудобнее за столом, я поглощала принесенную еду с подноса, выслушивая возмущенные вопли домработницы. Неожиданно разговор плавно перешел на иную тему, и вот я, незаметно для себя, сижу и разглядываю старый альбом с фотографиями Подина и его жены.
В одно мгновение сердце пропустило удар, а затем резко забилось с новой силой. На фотографии была счастливая и улыбающаяся я, но мне было прекрасно известно, что это вовсе не я. Было такое впечатление, будто все снимки были из моей прошлой жизни, о которой мне стерли память.
Открыв первую страницу альбома, я прочитала надпись: «Любимая волчица». На следующей странице Ингрид с двумя высокими хвостиками стояла в милом комбинезоне и корчила рожицы. А надпись гласила: «Моё чудо». На второй — снова она, одетая в платье и манящая фотографа пальцем к себе. «Моя маленькая, милая и ласковая кошечка». Третья была уже со счастливой женщиной, которая показывала в камеру тест на беременность. И очередная строка: «Совсем скоро у меня будет уже два чуда».
Внутри всё оборвалось, и я вдруг вспомнила, как же сильно мечтала о собственной семье, но постоянно откладывала это на потом, потому как карьера — превыше всего. А чего стоила та счастливая улыбка альфы, которую он дарил этой девушке на фото.
Уже вечером, когда я сидела в ванной, мои мысли снова вернулись к Ингрид. А ведь она не виновата в том, что мы так похожи, да и жалко её. Ведь, судя по увиденному ранее, женщина была довольно молодой.
Постоянно жалея саму себя, я позабыла, как это: когда ты теряешь родного человека. Мне как-то раз пришлось это пережить, и это совсем не приятное чувство.
Когда мне было всего десять лет, мой отец попал в автокатастрофу, скончавшись по дороге в больницу. Видите ли, один богатенький Буратино не справился с машиной, будучи не совсем трезвым, и врезался в моего отца. Но на суде его признали невиновным, сбросив ответственность на моего умершего родителя.
Как сейчас помню, как за два дня до суда к нам домой заявились странные мужчины. Именно тогда для меня весь мир окончательно рухнул. Матушка была в отчаянии, оставшись с двумя несовершеннолетними детьми на руках без какой-либо поддержки. Родственники со стороны отца отказались помогать, потому что недолюбливали нашу маму, ведь она была сиротой.
А при её зарплате продавца-консультанта не было шансов полноценно обеспечить семью.
И вот когда эти мужчины предложили ей деньги, она не нашла никакого иного выхода, как согласиться с их условиями. Но даже при этом, помню, как просыпалась посреди ночи от тихих всхлипов горьких слез самого родного человека в мире. Спустя несколько дней после похорон мы часто приходили на могилу, где подолгу стояли, всматриваясь в мраморную глыбу. А мама все пыталась казаться сильной, беззвучно проговаривая одними лишь губами: «Прости».
После этого случая я закрылась в себе, не подпуская никого близко к сердцу лишь по той причине, что утрата дорогого человека — слишком большое испытание. Депрессия, бесконечные слезы и нервные срывы.
А чего стоили кошмарные сны, в которых мне всё так же снился отец, стоящий посреди дороги и улыбающийся мне. Все его черты и даже жесты были как в реальности. Но стоило мне только сделать шаг ему навстречу, как из ниоткуда появлялась машина, которая направлялась в мою сторону. Сумасшедшая скорость, визг колес и искаженное лицо отца, бегущего ко мне. После чего я просыпалась вся в холодном поту, не понимая, что происходит, и где я нахожусь.
И так продолжалось каждую ночь, как старая заезженная пластинка.
Но однажды я прочла в интернете одну цитату: «Все, что нас не убивает, делает нас сильнее». Именно она наполнила меня силами сдвинуться с места, чтобы маленькими неуверенными шажками пойти навстречу лучшему будущему. Нужно было взбодриться и хоть как-то помочь маме, которой в то время было намного сложнее.
От всех этих воспоминаний в груди поселилась тяжесть. Быстро смыв с себя пену и замотавшись в пушистое белое полотенце, я направилась в спальню. Там я уже переоделась в ночную рубашку, забравшись в постель с головой.
Вместе с воспоминаниями пришел и стыд за собственное поведение. Ведь у Лодина погибла его любимая, да ещё и истинная пара. А это вдвойне хуже. Потому что если исходить из всего того, что мне известно, то он больше никогда не сможет найти ей замену и залечить израненное вечной разлукой сердце. Это практически то же самое, что вырвать у живого человека сердце, оставив его не жить, а существовать, вспоминая былое только рядом с сыном. А тут ещё и я свалилась ему на голову, насыпав соли на ещё не затянувшуюся рану.
Да будь я на его месте, видя перед собой живого отца, но прекрасно зная, что это чужой для меня человек, давно бы свихнулась.
Но он держится, при этом ещё и поддерживает стаю, удерживая её в узде, тогда как ему самому нужна поддержка. Как же всё сложно. С одной стороны, хочется помочь, может даже немного утешить. Вот только, к сожалению, я реалистка. Прекрасно понимаю, что ничего из этого не получится, так как он мне не позволит. Всё, что в моих силах — это заботиться о его сыне, насколько это возможно. Собственно, это единственная причина, по которой я нужна ему.
Нервно улыбнувшись уголком губ, прикрыла глаза.
— Звучит так, как будто я плачусь, — печально прошептала я в темноту.
Ну вот, уже и разговариваю сама с собой. А ведь, наверное, это от того, что я одна в этом мире. Пусть время изредка и скрашивается шутками Альва и разговорами с Матильдой, но это совсем не то. Хочется сжаться в клубочек и хоть условно обрести опору, чтобы набраться уверенности и сил идти дальше.
Да и вообще, не моё это дело, ведь именно так он мне говорит, чтобы я не вмешивалась.
Всё верно. Здесь я никто, и мне нужно домой, как бы сильна ни была моя привязанность к Ивару. Наверное, это даже к лучшему, что мне не позволяют проводить всё время рядом с малышом.
Именно на этой нотке меня плавно унесло в мир Морфея. Посреди ночи я проснулась от непонятного скрежета в дверь. Первой мыслью было проверить, кого это ветром ко мне занесло, но затем в голове возникло строгое предупреждение Альва: «Сегодня полнолуние, запри дверь и не выходи из комнаты. Если услышишь какой-то посторонний шум, не обращай внимания. Хорошо?»
Отбросив одеяло, я спустила босые ноги на холодный пол, медленно подойдя к окну. Убрав плотные шторы, узрела полную красивую луну и множество звезд, усыпавших небо. Если верить всяким фэнтези-фильмам, или же ужастикам, просмотренным мною ранее, то именно в полнолуние оборотни более уязвимы. Или же наоборот, сильнее. Знаю точно лишь то, что они в это время оборачиваются в волков. Но насколько верны мои источники информации, я не знаю.