- Джонас, дорогой! Я так соскучилась!
- Ох... - выдохнул он и качнулся, совершенно не ожидая, что на шею бросится Иветта. - Что ты тут делаешь?
- Жду тебя. Ты стал запирать дверь спальни на ночь. А я... я вся извелась от тоски.
Она принялась его целовать.
- Прекрати! - велел Джонас, отстраняя служанку. - Кто-то может войти.
- Мне всё равно.
- А мне нет, - отрезал он, не позволив девушки повторно приблизиться.
Она сразу сникла и всхлипнула.
- Это из-за гувернантки, да? - спросила плаксиво. - Ты хочешь заменить меня ею?
- Нет, я...
Джонас опешил, никак не ожидая, что Иветта догадается о его чувствах к Джемме. Он ведь, правда, всё время думал о гувернантке, а любовницу-служанку не вспоминал. И дверь начал запирать именно для того, чтобы Иветта не объявилась посреди ночи, ожидая любовных утех. Он и раньше не питал к ней трепетных чувств. А теперь Иветта и вовсе не вызывала никакого интереса. Впрочем, как и любая другая женщина. Они перестали для него существовать. Во всех смыслах. В том числе, в физическом.
Невероятно, но факт.
- Знаешь, что я думаю, - протянул он, глядя на Иветту, прищурившись. - Тебя пора выдать замуж. Обзаведешься своим домом, хозяйством, нарожаешь детишек.
Служанка побледнела. Как снег, который только-только покрыл землю.
- Так и знала, что дело в этой Джемме! - вскричала она горестно, вот-вот разрыдается в три ручья. - Ты хочешь ее, а не меня!
- Боги! - Джонас схватился за голову. Правда, одной рукой. Вторая таких резких движений пока не выдерживала. - Да не хочу я никого! У меня свадьба на носу! Ты вообще мозгами пользуешься? Ты видела мою невесту? Правда, считаешь, что она потерпит тебя в замке, коли узнает о том, что между нами было? А уж если застукает...
- Так не женись на ней! - взмолилась Иветта.
И Джонас понял, что никакие доводы ее не проймут. Впрочем, сам виноват. Нечего было тащить девчонку в постель. И уж тем более превращать в постоянную любовницу. Вот она и возомнила о себе невесть что. Считает, что обладает влиянием. И правами.
- О помолвке объявлено, свадьба не за горами, - проговорил Джонас жестко. - Такова моя судьба. Тебе же пора повзрослеть и подумать о собственном будущем. Ты молода и хороша собой. Нужно действовать, пока всех отличных парней не разобрали.
- Но мне нужен ты! - воскликнула Иветта капризно. - Ты знаешь, какая я умелая. Ты...
- Хватит! - с Джонаса было довольно.
Язык чесался сказать что-то очень жесткое. Он понимал, что это будет перебором, но сил сдерживаться не оставалось. От грубости его (а еще больше служанку) спас зазвонивший телефон. Иветта аж вскрикнула с перепуга. Джонас и сам вздрогнул. Этот агрегат подавал признаки жизни нечасто, но трезвонил так, будто случился конец света.
Впрочем, в этот раз почти именно так и было.
- Ты совсем из ума выжил, мальчишка?! - завопил из трубки дядюшкин голос.
Глава 12. Часть 2
Джонас на мгновенье сжал зубы, дабы ничего не крикнуть в ответ. А потом спросил немного меланхоличным тоном:
- И что я, по-твоему, натворил на этот раз, дядя Лука?
- Как что?! - продолжила вопить трубка. Пришлось даже отодвинуть ее подальше от уха. - На тебя подают в суд! Из-за смазливой девчонки!
- Пока не подают, а только грозят, - возразил Джонас устало. - А ты откуда узнал?
- Ко мне приезжал это Роджерс! И его нотариус! Нахальный тип! Ух!
Джонас закатил глаза. Так вот какой ход предприняли противники. Ввели в игру дядю Луку в надежде, что тот повлияет на племянника. А как дядюшка назвал Полсона! Нахальный тип! Дядя Лука сам - тот еще плут. Кого угодно заставит плясать под свою дудку. А раз Полсон сумел-таки вывести его из себя, стало быть, он еще опаснее, чем Джонас считал.
- Ты должен избавиться от служанки! - потребовал, тем временем, дядя Лука. - В смысле, от гувернантки. Еще не хватало, чтобы тебе угрожали судом и тюрьмой!
- То есть, угрожать судом и тюрьмой можно только тебе? - не сдержался Джонас.
Трубка зашипела что-то совершенно нечленораздельное. Потом принялась плеваться. И только когда плевки иссякли (и ядовитая слюна, вероятно, тоже) дядя процедил:
- От этой девушки одни проблемы. А если ты окажешься за решеткой...
- Тебе придется самому воспитывать Стивена и Одри. Да-да, Одри! Кстати, можешь уже сейчас попрактиковаться. Мы уволим Джемму. Не вопрос. Но ты явишься в замок и сам скажешь об этом Одри. Примешь на себя ее недовольство, а точнее ярость.
Повисла тишина. Многозначительная. Дядюшка определенно представлял сию живописную картину: Одри в гневе, щелкающую пальцами, и себя в образе очередной животинки.