Ребенок зевнул и прислонился к Эбигейл, которая снова взяла на руки младенца цире.
— Еще немного потерпи, милая. Потом мы сможем поспать. — Она повернулась к нему, и он почувствовал неожиданную пульсацию в своих чреслах, когда их глаза встретились. — У вас хватит места для всех нас?
Корабль был немного недоукомплектован; многие не решились сопровождать его в самовольной ссылке. Если мужчины разместятся вдвоем, место найдется. Он отдаст Эбигейл и ее детям свои комнаты, поскольку они были самыми большими. Рибек решил проигнорировать радость, охватившую его при мысли о том, что женщина находится в его покоях.
— Да. Мои люди могут поделиться.
— Хмм. Девочки, возможно, тоже захотят поделиться. — Она осторожно бросила взгляд на молодую девушку, которая очаровала Райбела, и он понял ее беспокойство.
— Возможно, так будет лучше, — согласился он.
— И если вы не хотите брать с собой детские кроватки, нам понадобятся пеленки, подгузники, если не больше.
— Подгузники?
Ее щеки приобрели довольно очаровательный розовый оттенок, но она говорила ровно.
— Чтобы прикрыть детские попки. Когда они, гм, писают.
— Ну, конечно. — На корабле нет ничего подобного. — Мекой?
— У нас есть только впитывающие бинты. Они должны подойти. — Мекой колебался. — Температура на «Непокорном» прохладнее. Малышей нужно укутать. И матерей тоже.
Рибек увидел, как он бросил незаметный взгляд на длинные голые ноги Тешауны, и понял, что все женщины были одеты скудно. «За исключением Эбигейл», — подумал он с досадой. На ней были длинные штаны, а верхнюю часть тела покрывала какая-то меховая ткань. Маленькая женщина тоже покрыта пушистой розовой шерстью. Но младенец цире остался незащищенным.
Он задумался на мгновение, затем снял с себя униформу и протянул ее Эбигейл.
— Заверни ее в это.
У Эбигейл округлились глаза, когда увидела его обнаженную грудь, и она облизала губы. Вид ее маленького розового язычка вызвал немедленную реакцию в его члене, которую он сурово подавил.
— Хорошо. — Она с сомнением посмотрела на белую рубашку. — Она может ее испачкать.
— Ничего страшного.
Легкое движение привлекло его внимание. Он повернул голову и сдержал стон. Все члены его команды тоже сняли верхнюю одежду. Мекой уже подходил к Тешауне.
— Пожалуйста, возьми. Для своего ребенка.
Взгляд у девушки выражал нечто среднее между подозрительностью и застенчивостью, но в конце концов она кивнула и взяла одежду.
— Я не хочу, чтобы она замерзла.
Каждый из его мужчин подошел к женщинам, и младенцев быстро спеленали. Только самая маленькая, Молли, отказалась от рубашки, но она не носила ребенка.
Джедан помогал одной из женщин, которая несла двух младенцев. Он навис над ней, подергивая хвостом.
— Вы позволите мне понести одного из младенцев? Не хочу, чтобы вам было тяжело.
У девушки была бледная кожа, покрытая крапинками, и она покраснела от этой просьбы. Она прикусила губу и посмотрела на Эбигейл.
— Обещай мне, что он не причинит вреда ребенку и вернет ее, как только мы доберемся до твоего корабля? — тихо потребовала Эбигейл.
— Обещаю.
— Все в порядке, Элайна, — сказала она девушке. — Просто покажи ему, как поддерживать ее голову.
С небольшим трудом удалось выполнить это движение, но он увидел, что хвост Джедана уже закручивается вокруг младенца. Ситуация стремительно выходила из-под контроля. Ему нужно отвести этих смущающих женщин на «Непокорный» и надежно укрыть.
— Мама, я устала.
Тоненький голосок привлек его внимание к малышке, которая теперь тяжело опиралась на ногу Эбигейл.
— Я знаю, лапочка. Осталось недолго.
— Понеси меня.
Эбигейл посмотрела на младенца цире, затем на свою дочь. Рибек не дал ей ответить и вмешался.
— Ты позволишь мне понести тебя, малышка? С разрешения твоей матери, конечно.
Эбигейл посмотрела на него, но он знал, что она не откажет. Да и как она могла, когда только что сказала одной из молодых женщин, что это допустимо? Вместо этого она обратилась к дочери:
— Люси, хочешь, чтобы Рибек понес тебя?
Ребенок серьезно посмотрел на него, затем поднял руки в доверительном жесте, от которого у него неожиданно екнуло сердце. Он опустился и осторожно взял ее на руки, ее маленькое тело было почти невероятно хрупким.
— Ты весь в буграх, — сказала она, с любопытством проводя пальцами по его ламелям.
— Да, я такой, — согласился он.