– Ну, полили немножко и стали загородку делать, – пацан явно получал удовольствие от впечатления, которое произвел на меня его незатейливый рассказ и, по обыкновению, фыркнул. – Пока за рейками в мастерскую ходили, оно уже росток дало. Представляете! Росток! Мы же его глубоко посадили! Часа не прошло – и росток!
Фырк, то есть Марк – вот ведь приставучее прозвище – жестом фокусника извлек деревянную двузубую вилку и осторожно начал подкапывать землю в сантиметрах тридцати от точки роста. Совсем быстро на поверхности стали видны бледные утолщенные корни, формой и цветом напоминающие кони хролофитума. Теперь я поняла, почему растению отвели столь большой кусок драгоценного тепличного пространства. Через отведенную дриадами неделю, при таких темпах роста, корни займут добрый квадратный метр площади. Интересно, а сколько в глубину? В любом случае масштабы вполне пригодные для нашего многолюдья. Что ж, будем массово укреплять память. А то кучу литературы перерыла в поисках формул для укрепления памяти. В дневнике Эмилии мне встречалась схемка рунного става для запоминания, но у меня обычные дети, а не студенты-маги.
Обычный домашний вечер в гостиной перед камином разнообразился тем, что малыши решили показать, чему научились пока меня не было. Ричард старался быть поблизости и охотно рассматривал новые оригами, не скупясь на похвалы кривоватым аистам.
– А сердечки мне все-равно больше нравятся, – Тута сияла ясным солнышком, а Ричард выразительно посматривал на меня.
После отбоя Гевин, вдруг, ни с того, ни с чего, решил перебраться в сторожку.
– Мастер Гевин, – увещевал Ричард, – тут и для меня и для вас кровати имеются, зачем это всё?
– А затем, что в сторожке мне лучше, – Гевин, судя по его виду, не лукавил, – засыпаю я поздно, скучно мне тут одному. А в сторожке Ульх скучает, бессонницей в одиночку мается. Там мы хоть словом перемолвимся, дела обсудим, может, и крепкое словцо ввернем. К тому же Флин что-то у парней там подкрутил, тихо сейчас в доме. За эти дни никаких инцидентов. А коль что случится, ты и сам решишь проблему, – нам с Ричардом оставалось только принять ситуацию, потому что наставник мальчишек веско добавил, – мужчина в доме есть, двое ни к чему.
Я чуть воздухом не поперхнулась от такого заявления, но промолчала. Мужчины! Все уже решили, сделали выводы, а моим мнением не поинтересовались. Ричард лишь пытался замаскировать смех за кашлем, глядя на мою вытянувшуюся физиономию. Вот вам и мужчина в доме! Нате, распишитесь!
Мы проводили Гевина до сторожки, где на приступке, по обыкновению, курил дедушка Ульх. Дед похлопал по местечку рядом с собой. Ну, хоть не на голом камне сидит и мне утепление приготовил. Я прижалась к крепкому плечу родного человека, приветствуя.
– Ну вот, вернулись, голубки, рад за вас, – Дед выпустил из-под усов долгий дым. – Ты зверя своего не прячь, командир. Не упрячешь. Не от этого прохиндейного народца. А будешь детей за нос водить – обидятся и отомстят, помяни моё слово.
– Да рано ещё знакомить. Я сам этого зверя знать не знаю, мало ли что?
– Может не сразу, но познакомить нужно. Это всем на пользу пойдет. Страхов дурных меньше будет. Зверю твоему – опыт, опять же. Вам с голубкой – авторитет.
– Дед, ну я понимаю, Ричард – целый медведь, это ого-го как круто. А мне какой авторитет?
– А ты как думаешь? – вопрос Гевина звучит как тонкая издевка вперемежку с веселой насмешкой.
– Ты уж за несмышленышей детей не держи, – припечатал Ульх. – Разве ж они без глаз и ушей? Даже Пат с Амирчиком знают, что у вас любовь.
– Что, прямо так и говорят – любовь?
Мне стало забавно. Интересно, есть ли здесь дразнилки вроде нашей, про жениха и тесто? В устах категоричной Пат это звучало бы очень органично.
– Всяко говорят, да споров больше. Девчонки гордятся: управляющая самого оборотня, мага и командира Теней заполучила. Это тебе не жених деревенский, – дед насладился последней затяжкой, выбил трубку и неторопливо убрал ее в кисет. Давал нам время обдумать свежую информацию. – Однако это им не помешало разругаться друг с другом в пух и прах. Поварята перессорились со швеями на предмет быть свадьбе или не быть. Так что, голуби мои, с жениховством не тяните. Нечего будоражить детские умы.