Но не менее вреден и избыток прикосновений, это может мешать прислушиваться к своим ощущениям и регулировать свое состояние. У человека существует врожденная система саморегуляции различных внутренних процессов. Чтобы включилась эта система саморегуляции, нужен внешний стимул. Недостаток и избыток прикосновений нарушают работу и развитие системы саморегуляции телесных ощущений.
Недостаток прикосновений и их избыток нарушают работу системы саморегуляции телесных ощущений.
Я вспоминаю случай, когда одна женщина ушла с длительной психологической тренинговой программы. Ушла, несмотря на то, что ей было интересно там. Она рассказывала мне, что ушла только из-за того, что там был особый ритуал: было принято, чтобы все участники друг с другом обнимались при встрече. Для нее это было просто невыносимо, просто ужасно – обниматься с не совсем знакомыми людьми. Для нее прикосновения были неприятны.
У этой женщины на первом году ее жизни были непростые отношения с мамой. Ее мама избегала телесного контакта с дочерью, из-за чего у девочки был недостаток прикосновений. Впоследствии это привело к тому, что у нее сформировалось отторжение телесных контактов в целом, особенно с незнакомыми людьми.
Если вернуться к первому случаю, в котором мужчина научился соблазнять женщин, но был абсолютно беспомощен при близости, то можно предположить, что причиной этому было получение похожих травм на этапе «прикосновений». Именно первые приятные контакты-прикосновения ребенка с мамой создают устойчивую основу для других форм общения. Без этого общение лишено особого тепла.
Приятные прикосновения создают у ребенка основу для других форм общения.
В первых экспериментах Харлоу по изучению интеллекта обезьян, детеныши, разлученные с мамой, начинали визжать и буквально впадали в истерику, когда экспериментаторы пытались забрать у них махровое полотенце, с которым они «обнимались» и играли.
Я вдруг вспомнила рассказы о мужьях, которые лежат на диванах и читают газеты (сейчас, правда, чаще смотрят телевизор). Такие мужья, придя домой и покушав, бегут к своим мягким диванам как к мягким мамам, успокаиваются, и у них появляется интерес к миру – к газетке-телевизору. Им порой нет дела до жены, которая накормила. Есть также «жены в халатах», вид которых не вызывает у мужей большого желания общаться, но они упорно, порой годами, не снимают этот халат.
Мне сейчас увиделась связь этих историй с историями обезьянок, не отдающих «память» о своей мягкой маме. Видимо, в детском опыте и в жизни таких жен и мужей было мало теплых прикосновений. Кто-то оживляет детские воспоминания о мягкой маме на мягком диване, а кто-то упорно не расстается со старым халатом. Как же все-таки мы недалеко ушли от животных!
Нам, даже совершенно взрослым и самостоятельным людям также недостаточно, чтобы нас только накормили. Как и у детенышей обезьян, потребность в мягкой маме – приятных прикосновениях у нас гораздо больше, чем в кормлении. Каждый человек, каким бы взрослым он ни был, нуждается в приятных прикосновениях. Потребность в прикосновениях – одна из самых базовых потребностей как человека, так и животного.
Потребность в прикосновениях – одна из самых базовых потребностей как человека, так и животного.
Эта неутоленная ранняя потребность в приятных прикосновениях в дальнейшем будет абсолютно бессознательно влиять на все другие отношения. Она может проявляться в слишком преувеличенной потребности в этом или в ее избегании.
Приятные прикосновения просто необходимы человеку – это основа любви к своему телу, пробуждению сексуальных инстинктов, принятия себя таким как есть. Одна из причин «заедания» стресса – также нехватка приятной мягкой мамы в детстве.
Принятие своего тела создает возможность для более комфортного общения и близости с другими людьми. Если же телесный образ «Я» неприятен, то возникают проблемы с самооценкой. При «предъявлении» себя, особенно с незнакомыми людьми, может возникать дискомфортное ощущение.
«Безмамные мамы»
Гарри Харлоу были проведены и другие опыты. В этих экспериментах новорожденных обезьянок с рождения изолировали от других обезьян и растили в отдельных клетках. При этом они могли видеть и слышать других обезьян, но не могли физически их касаться. Их выпускали, когда они достигали физической зрелости.