– Обычно мой отец не отличается щедростью.
Я улыбнулась и спросила:
– Куда мы едем?
– Ко мне домой.
– Зачем? – насторожилась я.
– Пить.
– Но мы могли бы выпить и в баре.
– У меня выпивки больше, к тому же она подороже и покачественнее будет.
– Знаешь, а я ведь не пью.
– Что?! – подавилась слюной Тейлор.
– Да, так уж получилось.
– Каким образом?
– Не знаю. Просто не чувствую в этом необходимости.
– Значит, ты просто пила не в том месте, не с теми людьми и не тот алкоголь
– А ты, значит, профи в этом деле?
–Ты еще встречала в своей жизни людей, которые могли бы переплюнуть меня в отношении выпивки.
– И ты гордишься этим?
– Это мой единственный талант, как говорит папа. Так зачем мне мистера Албертсона расстраивать и профукивать то единственное, что я умею делать?
О–о–о, попахивает затаенной обидой на отца. Как знакомо. Я придвинулась к ней поближе, желая узнать, отчего мистер Албертсон так несправедлив к собственной дочери.
– Знаешь, он ведь даже никогда не интересовался тем, что мне нравится, чем я занимаюсь, пока его не бывает дома по несколько месяцев. Ему никогда не было интересно то, что связано со мной. Он лишь умел ругать меня, говорить, что я бездарность, что лучше бы моя мать родила ему сына, а не меня.
Мое сердце екнуло, и я ощутила грусть, охватившую меня в связи с тем, что отец Тейлор так поступал с ней. Почему он никогда не интересовался этим ангелом? Как можно оставаться равнодушным к столь чудному созданию?
– Ты никогда не пыталась сказать ему об этом?
Она горько рассмеялась и отвернулась от меня, уставившись в окно. Я видела, как исказилось от боли ее лицо, как тряслись длинные хрупкие руки, и вдруг она посмотрела на меня, широко улыбнулась и сказала:
– Давай закатим вечеринку?
– Все, что ваша душенька пожелает, дорогая, – притворно рассмеялась я, стараясь сделать так, чтобы смех выглядел натуральным.
Нужно было поднять ей настроение. Дать понять, что она не одна… Черт побери, почему меня так заботит душевное состояние едва знакомой девушки, которую мне довелось увидеть всего лишь несколько часов назад? Почему и меня охватила грусть, связанная с тем, что ее отец так плохо к ней относился?
– Отправь своим друзьям сообщение, что они тоже приглашены.
– Боюсь, что ни один из них не придет.
– Почему?
– Потому что у меня нет друзей.
– Каким образом? – нахмурилась Тейлор.
– Так получилось. Можно, конечно, позвать несколько работников из ресторана твоего отца. Я с ними хорошо общаюсь.
– Чего ждешь? Приглашай!
Я написала нескольким людям сообщением, спросив адрес места проведения вечеринки у Тейлор, она же в свою очередь позвонила в какую–то пиццерию, сделала огромный заказ, и по пути зашла в магазин, прикупив несколько пачек пластиковых стаканчиков и еды.
Когда мы подъехали к дому, у меня отвисла челюсть оттого, что я увидела. Перед мной стоял величественный особняк таких размеров, что у меня ушло бы не меньше двух дней на то, чтобы просмотреть все комнаты в нем и прилегающие территории. К дому примыкал разбитый сад со множеством цветов, кустов и деревьев, а позади всего этого оказался лабиринт из живой изгороди, которому не было конца.
Я уставилась на это все, словно завороженная, и не могла понять, с кем я вообще связалась. Тейлор взяла меня за руку и повела в дом, в дверях которого я чуть не упала, пока рассматривала представленное перед мной огромное пространство, заполненное всевозможной мебелью. Все здесь говорило о том, что хозяева дома владеют несметными богатствами и способны покрыть золотом каждый участок дома.
Я провела рукой по дорогой кожаной обивке дивна, сияющей в свете ламп, и мне стало жалко тех животных, с которых содрали кожу ради того, чтобы человек созерцал красоту и жил в удобстве. Затем мой взор привлекли к себе множество картин, висевших в позолоченных рамах на стене. Хоть я и не разбиралась в картинах, я нисколько не усомнилась в их подлинности.