Когда я захотела снять обувь, чтобы пройти внутрь дома, Тейлор остановила меня с улыбкой на лице и покачала головой. Мне стало жалко кремовый ковер, по которому она прошлась своими каблуками, только что стучавшими по дорогам города и участке дома.
– Маргарет, – мягко произнесла Тейлор, когда перед нами встала горничная, одетая в темно–красное платье, длина которого была ниже колен, и белом фартуке. Я оглядела женщину с головы до ног и заметила, что здесь очень жестко относятся к внешнему виду прислуги: темные волосы были заплетены в косы, обвивавшие голову, макияжа на лице не было, ногти подстрижены под ноль, каблуки туфель составляли не больше трех–четырех сантиметров. – принеси шампанского и клубники.
– Да, мадемуазель.
– Мы расположимся в главной комнате.
– Как пожелаете, мадемуазель.
Женщина исчезла так же быстро, как и появилась, а Тейлор пожала плечами, увидев мое остолбеневшее лицо.
– Мои родители любят послушание во всем и всех, поэтому не удивляйся здешней прислуге, из которых слова приходится вытаскивать клещами.
Я кивнула головой и последовала за ней, когда мы начали петлять между коридорами и комнатами, как в ресторане несколькими часами раннее. Тейлор вела меня за руку, а мне оставалось только пробегать глазами места, через которые мы проходили, и чувствовать трепет. Когда мой взгляд скользнул по открытому балкону, через который можно было увидеть, раскинутый лабиринт, я ахнула, увидев, насколько же он огромен. В нем так легко потеряться.
Вдруг Тейлор остановилась, перед нами возник мужчина, открывший дверь, и мы вошли в комнату, поразившей меня в самое сердце. Громко выдохнув, я не даже не вспомнила, как оказалась на диване с бокалом шампанского в одной руке и клубникой в другой.
– У тебя есть семья? – спросила девушка.
– Только мама, – ответила я.
– А отец?
– Его нет.
– Умер?
– Он последний ублюдок, поэтому предпочитаю говорить, что у меня его нет вовсе.
Тейлор понимающе кивнула головой и залпом осушила весь бокал. Я пригубила напиток и блаженно вздохнула, ощутив потрясающий вкус во рту.
– Теперь ты понимаешь, почему я пью достаточно много для столь юной особы? – хмыкнула Тейлор, и я улыбнулась, кивнув головой.
Она встала и подошла к шкафу. Немного простояв около него и покопавшись, она вытащила пластинку и подошла к граммофону. Через минуту в комнате раздалась песня на французском языке. Джо Дассен «Salut». Я стала подпевать,
– Ты знаешь французский? – удивленно спросила Тейлор.
– Я изучала его в школе, а затем выбрала, как иностранный, в университете.
– Эмма, а ты нравишься мне все больше и больше.
Я усмехнулась, откинувшись на спинку дивана и сделав глоток шампанского. Мы посидели с Тейлор ещё несколько минут, разговаривая о всякой всячине, а потом началась вечеринка с приходом первых гостей. Это была самая дикая и крутая тусовка в моей жизни, где не было наркотиков, но где алкоголь лился рекой. Мы много танцевали, говорили, обжимались по углам, пили, а затем снова танцевали. Все было хорошо до того момента, пока в дом не пришли родители Тейлор. Тогда я и познакомилась с её отцом - мистером Албертсоном, что на то время для меня являлся весьма загадочной фигурой, о которой не было сведений ни в интернете, ни среди простонародья. Увидев перед собой статного человека в возрасте с короткой бородой и ковбойской шляпой на голове, я искренне удивилась, что босс босса моего босса оказался таким…несуразным.
- Здравствуйте, - настороженно поизвестнее мистер Алберстон, что оценивающе осматривал меня.
- Здравствуйте, - впервые испытав страх при виде незнакомого человека, пропищала я, пытаясь взглядом отыскать Тейлор.
Эта валялась около дивана без сознания с пустым бокалом в руках. Увидев ее в таком состоянии, он покраснел и громко вскричал:
– Пошли вон отсюда! – Албертсон толкнул какого–то парня в плечо так сильно, что тот отлетел в другую сторону комнаты.
Ребята тут же посыпались из комнаты, в страхе что–то выкрикивая, а отец Тейлор стремительно подошел к ней и, взяв за плечи, начал трясти ее, словно тряпичную куклу. Миссис Алберстон начала что–то кричать, но мужчина заткнул ей рот, что–то прошипев, а затем замахнулся на Тейлор, и тут между ними встала я, не терпя насилия ни над кем.