– «Моя девушка»?
– А ты против? – ухмыльнулся он.
– Естественно! – с жаром воскликнула я, – Мы с тобой знакомы всего ничего!
Гаспар отпустил меня, кинув удивленный взгляд, а затем выгнул левую бровь, которая, если бы я не была занята, покорила бы меня.
– Для того, чтобы влюбиться, человеку достаточно пятой доли секунды.
– Пф–ф–ф, и ты в это действительно веришь?
– Я сам испытал это на себе.
– И сколько раз ты так «влюблялся»?
– Только раз.
Я скептически выгнула брови.
– Да ладно?
– И знаешь, в кого?
– Понятия не имею.
– В тебя.
– Оу…
Я испуганно посмотрела на него, чувствуя, как вступаю на зыбкую почву, где один малейший неправильный шаг может оказаться для меня смертельным.
– Ты так в этом уверен? – спросила я.
– Абсолютно.
Он улыбнулся в тридцать два зуба, и я простонала, нацепив на себя самый радужный вид.
– Давай мы не будем с тобой торопить события?
– Да, конечно, – тут же ответил Гаспар, проведя по моей щеке ладонью. – Я понимаю, что для тебя это слишком быстро, но я надеюсь, что ты придешь к верному выводу.
– Но я ведь беременна.
Я показала на свой живот и недоверчиво покачала головой, так как мне казалось, что Гаспар не способен начать ухаживать за беременной девушкой.
– И что? Я могу быть хорошим отцом для твоих малышек, – улыбнулся он, с нежностью смотря на мой живот.
Я ужаснулась, понимая, что ситуация набирает такие обороты, с которыми мне будет не под силу справиться.
– Но у них уже есть папа…
– Да, только биологический, а им нужен настоящий. Тот, что будет любить их и заботиться.
Он посмотрел на меня и, когда я уже снова открыла рот, чтобы сказать несколько слов, которые должны будут оттолкнуть его, прислонил к моих губам палец, громко зацокав и улыбнувшись.
– Ты слишком много разговариваешь, Бонита.
– Кто?
– «Красавица» с испанского.
– А–а–а–а… Что?!
Гаспар рассмеялся, и я нервно улыбнулась, чувствуя, как мурашки пробегают по телу. Черт побери, если бы я сейчас не поговорила с Ричардом, то не чувствовала бы себя так, будто я плохая девушка, которая изменяет!
– Почему ты так удивляешься? – спросил он, убрав прядь волос с моего лица. – Неужели тебя никто никогда не назвал «красавицей»?
– Называли, конечно.
– Тогда я не понимаю, почему именно я взывал такую бурную реакцию.
Он молча уставился на меня, требуя объяснений, а я словно язык проглотила, чувствуя себя не в своей тарелке из–за такого внимания Гаспара к себе. Мне, конечно, импонирует, что он так ошивается возле меня, ведь это говорит о том, что я все еще привлекательна, но мне совсем не нравится, что это уже переходит некоторые границы.
– Просто никто никогда не говорил мне комплименты на иностранном языке, – нашла выход я.
– О! Тогда я буду делать это как можно чаще, Импресионанте.
- А это как переводится?
– Потрясающая.
– Ах, вот как.
Он покачнулся, а затем приблизил свое лицо, намереваясь поцеловать меняно я проворно отвернулась, и Гаспар скользнул губами по моей щеке, чертыхнувшись.
– Промазал, – заключил он.
– Бывает, – промямлила я. – Дон дель Монте…
– Гаспар!
- Гаспар…, я должна приступить к своим обязанностям, иначе меня могут рассчитать и выставить из этого дома, а вы сами понимаете, что это работа – единственный мой заработок.
– Я никому не позволю, выставить тебя отсюда! – покраснел от ярости он.
– Но ваша тетя так не считает.
– Моя тетя смириться с моим выбором, даже если ей он не нравится.
– О, как мило, – выплюнула я с милейшей улыбкой на лице.
Когда Гаспар поцеловал мои руки и пожелал легкой работы, я с тяжелым сердцем наблюдала, как его фигура стремительно удаляется от меня, а затем и вовсе исчезает. Громко выдохнув, я кинула тряпку обратно в ведро, где она тут же впитала в себя чистую воду. Достав ее оттуда, я принялась яростно вытирать подоконники, чтобы они блестели от чистоты. Мне срочно нужно достать эти документы, потому что я уже не выносила пребывание в этом треклятом доме, в котором все были словно поехавшие идиоты.