В комнату вошла Иева.
— Ну и неряха же ты, Иева, — быстро сказал я, — Полный бардак.
Она медленно направилась в мою сторону, проведя рукой по столику, будто бы она Фредди Крюгер, хотя эффект вышел совсем другой.
— Правда, Томас? Это единственное на что ты обратил внимание?
Я понял, что всё ещё опираюсь ладонью на учебник, и быстро убрал руку.
— Правда! У тебя ролики торчат из-под кровати, представляешь, сколько грязи ты принесла на них?
Я понимал, что не успел, и моё сердце так сильно колотилось об ребра, будто Иева может вытащить его у меня из груди за то, что я видел. Она подошла ко мне совсем близко и действительно положила палец с коротким красным ногтем мне на футболку. Тем не менее, Иева вполне дружелюбно улыбалась и смотрела этим своим взглядом из-под ресниц.
— А мне кажется, тебя заинтересовало… Это! — крикнула она последнее слово и вытащила фотографии из-под учебника, ткнула мне ими в лицо. Джонни бы что-нибудь пошутил про это.
— Я ничего не видел! Ты ничего не докажешь!
— Верхняя фотография была другая! Ты рассматривал её, Томас!
— Ладно, я видел! Но у тебя классные сиськи!
— Ты вообще слышишь, что ты несешь?! А дальше ты не видел?
— А там было ещё дальше?
— Хотел бы посмотреть?
— Да, то есть, нет!
— Ты вообще считаешь этичным рассматривать голые фотки девушки, когда она об этом не знает?
— Да, ведь я люблю тебя!
Последнюю фразу я прокричал, потому что Иева окончательно довела меня. Я признавал, что я влюблён в неё за её красивые коленки и сиреневый лифчик, но я не собирался говорить об этом. Моя фраза казалась слишком громкой для моих чувств к ней.
— Правда, Томас?
— Ага.
Иева смотрела на меня распахнутыми глазами, как героиня романтического кино. Я подумал, это классный шанс, чтобы поцеловать её. На вкус её блеск для губ оказался менее приятным, чем аромат. Иева позволила мне сделать это, но не ответила на поцелуй, лишь слегка приоткрыла рот.
— Так, — услышал я голос Гюстаса.
Иева громко выдохнула и повернулась к нему.
— Подожди меня здесь, Томас.
Они скрылись за дверью, и я, конечно, не стал ждать. Я постарался незаметно выскользнуть из комнаты. Гюстас открывал входную дверь, на ходу одевая куртку с нашивками, и никто из них не обратил на меня внимания.
В комнате играла музыка, все решали, кто будет танцевать, и я присоединился к спору. В итоге он закончился решением, что кто бы это не делал, никто из нас не готов к такому зрелищу.
Когда вернулась Иева, она посмотрела на меня и покачала головой. Видимо это означало, что у меня нет никаких шансов с ней, но мне сейчас было слишком весело, и я решил разбираться со своим разбитым сердцем потом.
Постепенно многие стали расходиться по домам, хотя Иева предлагала всем остаться. Если бы моя мама почувствовала запах алкоголя от меня, я попал бы в заключение на долгие месяцы, поэтому у нас с Джонни был вариант либо пойти к нему, либо остаться. Я валялся на диване, пока мы обсуждали плюсы и минусы, но вывода Джонни я так и не услышал, потому что провалился в сон.