Уже на переходе внутри пересадочной станции меня тормознул патруль. Один полицейский встал сбоку, положив руку на кобуру, двое других замерли прямо передо мной.
— Документы предъявляем.
Протянула айди, попутно пытаясь понять, с чего бы прицепились. Народу много, но выдернули именно меня. Скорее всего — ножик не понравился. Я его особо не афиширую, ножны слева, под курткой. Просто там в рукоятке наверняка штатный идентификатор прошит. И его видно, если сканеры работают. Чип глушат, когда на боевые выходишь, но в неактивном виде таскать по городу — минимум штраф, а то и уголовная ответственность. Поэтому я даже не трогала.
— Здесь сказано, что тебе подтвердили право на ношение холодного оружия. Сколько лет?
— Четырнадцать и три месяца.
— Не рано с железом без присмотра шляться?
Патрульные на галочку зарабатывают. Только вот зря они так. Я же дурная, законы зубрила до посинения. Адвокатской лицензии нет, но права и обязанности знаю на отлично.
— Ребята, давайте без косяков. Документы вы проверили, за мной нарушений нет. Хотите палку в отчет вписать на дурочке малолетней? Так ведь я сопли на кулак мотать не стану. Как только будет официальное обвинение предъявлено, тут же подниму куратора. С ним и будете разбираться.
— Даже так?
— Как иначе? Мне клинок не за красивые глаза выдали. Есть вопросы — набираете номер службы безопасности, он в айди в закрытом разделе прописан. Полковник Рихтер, он мне аттестат совершеннолетия заверял.
Помрачнев, старший наряда возвращает мне пластиковую карточку. Похоже, служил, разбирается в ньюансах. После войны часть населения с освобожденных территорий контрразведка перевозила в другие миры. И трясли нас, как сидоровых коз. И до конца жизни будем болтаться в списке неблагонадежных. Зато я — полная сирота — в свои четырнадцать уже совершеннолетняя. И мой старший опекун — полковник из госбеза. За любой косяк матку выдернет и сожрать заставит. Но и в обиду просто так не даст.
— Можешь идти. Но будет лучше, если нам перестанешь глаза мозолить.
Это само собой. Я теперь в Академии осяду и постараюсь вообще нос на улицу не показывать. Спасибо, нагулялась, до сих пор икается. Поэтому убрала документы, вежливо попрощалась и потопала на свой поезд. Еще час с пересадками — буду на месте.
Глава 4
В Индустриальной Академии существует правило первого полугодия. Это когда в общежитии числятся все первогодки. Специально отмечу — числятся. Считается, что за шесть месяцев студенты должны узнать друг друга получше, завести первые знакомства и хлебнуть полной ложкой учебу и все, с ней связанное. Потом уже можно или продолжить занимать место, или съехать домой и ходить только на занятия.
Но в реальности дети богатых родителей не особо стремятся на кампус. У них к шестнадцати годам у каждого личные аппартаменты, сложившаяся тусовка, планы на вечер рабочего дня. Про выходные лучше и не вспоминать — там по минутам все расписано. Поэтому в общаге моментально образуется каста “потеряшек”. Это когда койка за тобой закреплена и ты даже иногда раз в неделю заходишь подушку поправить. В остальное время — или на парах, или в городе. Те, кого мама и папа грызут нещадно, на парах появляются чаще, чем более удачливые товарищи по загулам.
В отличие от “потеряшек”, примерно четверть обитателей комфортабельного общежития — задроты вроде меня. У кого нет огромного состояния, кому надо будет после диплома выходить на работу и без дураков вкалывать. Ну и где-то между бедолагами затесались в качестве арифметической погрешности те, кому в самом деле нравится учиться. Говорят, один-два каждый год мелькает в списках. Не знаю, может и познакомлюсь.
Для меня собственный угол в Академии — это вопрос выживания. Потому что я обеспечена здесь трехразовыми питанием. Мне должны будут выдать форму. И я не замерзну в подворотне зимой в морозы.
Но до заселения пока еще нужно сдать сочинение “как я провела лето”. Поэтому заглянула в библиотеку, с поклоном вручила брикет ореховой прессованной пасты со специями. На Сатарде это считается деликатесом к чаю. В бухгалтерии оставила коробочку с конфетами. Положила поверх распечатанного авансового отчета. Он в электронном виде еще вчера в архив ушел, но традиции надо чтить. Меня так безопасники учили: нет ничего более важного в спитых коллективах, чем традиции. И рожу твою запомнят, и при случае на допущенные косяки сквозь пальцы посмотрят.