Вся лекция прошла спокойно, но под конец Макс полез в телефон... Он на глазах осунулся, побледнел и поднял руку.
- Анна Романовна, можно мне выйти? - спросил он.
Преподавательница отложила конспекты и с тревогой взглянула на него. Лицо Макса было бледно-зеленым.
- Салаев, вам плохо? - спросила она.
- Да, - Макс тяжело дышал. - Мне очень нужно!
Анна Романовна подняла на Макса глаза. Парень выглядел больным, причем Никита точно знал, что пришел он на занятия бодрым и веселым. А ей не нужны были проблемы.
- Идите, Салаев. До конца лекции пять минут, так что, жду вас на следующей.
* * * *
После лекции по гражданскому праву был обед, и Никита, воспользовавшись часовым перерывом, отправился на поиски друга. Он уже побывал в столовой, в аудитории, где занимался Сергей, в туалете... Макса нигде не было.
Никита начал беспокоиться. Макс, вспыльчивый и неуравновешенный, мог натворить что угодно... Что такого он увидел в своем телефоне? Ведь именно во время лекции он выбежал, как ошпаренный. Никита знал, чем закачиваются такие вспышки - либо Макс кого-то бил, либо били его. Чаще всего причиной его срывов была родная сестра София.
Макс и Никита росли в одном дворе и дружили с первого класса. Сергей присоединился к ним позже - уже в институте. Они будто уравновешивали друг друга: первый всегда был шустрым и взрывным, а второй - более вдумчивым и спокойным. Однако, раньше буйный нрав Макса находился в некоторых рамках. Проблемы начались шесть лет назад, когда погибла в авиакатастрофе его мать.
Она впервые уехала в отпуск без семьи - так сложились обстоятельства. По дороге домой пилот не справился с управлением, и самолет упал в одном из глухих лесов Сибири. Мама погибла, и Анатолий Салаев остался один с двумя детьми и бизнесом... Тринадцатилетний Макс воспринял смерть мамы более спокойно, а младшая Софийка постоянно плакала. Отец бросил все силы и внимание на нее, а Макс тем временем боролся со своими проблемами в одиночестве. Тут же подкрался переходный возраст... Казалось, он затянулся у него надолго.
Парень стал более агрессивным, драки прочно вошли в его жизнь. Дрался из-за малейшей обиды, слова, даже взгляда. Записался на бокс, чтобы стать увереннее и сильнее. Частенько он сам провоцировал конфликты... Учитывая, что, до недавнего времени, по их району ходили либо спортсмены, либо гопники, драки получались серьезными, и к восемнадцати годам за плечами у Макса было уже три сотрясения мозга. Он был симпатичным, сильным, нравился девушкам, но по-серьезному у него ни с кем не получалось. И виноват был он сам...
Никита все это время дружил с Максом, старался ему помочь, выводил на разговор, успокаивал... Однако, вспыльчивый друг не был склонен к откровенности. Он просто взрывался по малейшему поводу. Кстати, именно после смерти матери у него возникло сильнейшее чувство ответственности за сестру. Это чувство росло пропорционально взрослению Софийки, у которой рано появился женский шарм. Парни увивались за ней толпами, что очень раздражало Макса.
Так получалось, что Макс был опасен в гневе - и для себя, и для окружающих. А сейчас, на лекциях, он именно впал в гнев. Поэтому, следовало найти его и успокоить.
Оставалось последнее место - их любимый сквер рядом с пустым корпусом института. Это было единственное место,где еще не сделали ремонт. Там располагался запущенный палисадник с кустами белых роз и рассохшимися скамейками. В хорошую погоду парни проводили там много времени: готовились к экзаменам, приводили девчонок на свидание. Сейчас, правда, начался дождь, и Никита пожалел, что не захватил зонт.
- Вряд ли он здесь, - проговорил парень себе под нос. - Наверное, пошел к сестре в общагу. У первокурсников как раз закончились занятия...
Однако, он заметил издалека фигуру, прижавшуюся к кирпичной стене. Узнал серую толстовку с капюшоном... Да, Макс был здесь. Никита осторожно подкрался и остановился за его спиной.
- Черт! - Макс с остервенением бил кулаком в стену. Он подставлял голову под холодный дождь. - Как же так?!
Казалось, он пробьет стену. Неожиданно, Макс взвыл и отскочил от здания. Его рука в один момент окрасилась кровью. Он неудачно напоролся на гвоздь, торчащий между кирпичами.
Никита понял, что больше ждать нельзя. Он бросился к другу, обнял его, оттащил от стены и почувствовал нервную дрожь, пробегавшую по телу Макса. Такая ситуация была не новой. Нужно было скрутить Макса и не отпускать, пока он не успокоится. Себе он вред уже причинил - кровь стекала с руки, смешиваясь с каплями дождя. Оставалось оградить окружающих от его злости.