- Макс, быстрей надевай колготки, - поторапливала мать сына. - Опоздаем в садик.
- Мам, можно сегодня я не пойду в садик, - уже по привычке заканючил шестилетний мальчик, с нарочитой медлительностью натягивая колготки на ноги.
С этой просьбой он обращался к матери каждый день, собираясь в детский сад. И каждый раз в нём теплилась надежда, что сегодня мать уступит его просьбе и оставит его дома. Однако чуда не случалось: не помогали ни слёзы, ни жалобный тон, ни обещание быть послушным. Мама Оксана почему-то не желала оставлять сына дома одного, и ему непременно нужно было ходить в садик каждый день, кроме выходных. Не случилось чуда и на этот раз.
- Ты ведь знаешь, мне нужно - на работу, - ответила на просьбу мальчика молодая женщина. - Все люди ходят на работу, школьники - в школу, а малыши - в садик.
- Мамочка, ну ты иди на работу, а я буду ждать тебя дома. Я буду сидеть тихо-тихо, обещаю, и не буду баловаться, а только мультики смотреть, - продолжал пытаться уговорить мать мальчик.
- Макс, прекращай канючить. Ты прекрасно знаешь, что дома я тебя не оставлю. Лучше шевелись-ка быстрей, - и мама Оксана принялась нетерпеливо помогать сыну надевать колготки.
- А Светлана Ивановна вчера дала мне подзатыльник, - жалобно произнёс Макс, вставляя правую ногу в ботинок.
- Подзатыльник? - насторожилась мама Оксана. - Светлана Ивановна? За что?
- Ни за что, так, просто.
- Так просто подзатыльники не дают, - возразила молодая женщина. - Значит, что-то натворил, не слушался.
- Она и Гере дала.
- Про Геру ты мне можешь не рассказывать. Разве не он неделю назад сломал твой самолёт?
- Нет, ну я, правда, ничего плохого не делал. Это другие мальчики баловались, а я просто рядом стоял и смотрел.
- А ты сказал Светлане Ивановне, что ты просто стоял и смотрел?
- Не успел. У меня сейчас на голове, наверное, там шишка. Знаешь, как было больно, - и мальчик скривил рожицу, словно и сейчас испытывал нестерпимую боль.
- Где? Покажи? - забеспокоилась мать, но не сильно.
- Вот здесь, - указал мальчик на макушку.
Молодая женщина провела рукой по затылку сына, но шишки под его волосами не обнаружила.
- Нет у тебя там никакой шишки. Опять ты всё выдумываешь. Всё, выходим наконец на улицу, - сказала она, нахлобучив шапку на голову Максимки.
Весь свой путь до садика мальчик слабо, но пытался упираться, и матери приходилось то и дело дёргать его за руку. Однако на ступеньках садика Макс предпринял последнюю попытку уговорить мать:
- А можно я тогда пойду с тобой на работу, если дома мне нельзя оставаться.
- Нет, нельзя, детей туда не пускают, - и мама Оксана потащила сына по ступенькам в садик.
Оксана помогала сыну снимать куртку в раздевалке, когда туда заглянула воспитательница группы, крепко сбитая женщина лет пятидесяти с короткими, крашенными в блонд волосами.
- Кто это у нас пришёл? А, это Максимка пришёл, - воскликнула она, увидев мальчика, словно тот был долгожданным гостем.
- Как он ведёт себя в садике, не сильно безобразничает? - поинтересовалась мама Оксана.
- Ну, что бы мальчик и не безобразничал! Что же это за мальчик, если он не безобразничает! - ответила воспитательница, умильно улыбаясь.
- Вот видишь, Светлана Ивановна говорит, что ты баловался, значит, ты врёшь мне, - обратилась мама Оксана к сыну.
- Но я тогда и вправду не баловался! - воскликнул мальчик, обиженный несправедливыми обвинениями.
- Никак не хотел сегодня в садик идти, - пожаловалась мама Оксана. - Сказал, что получил вчера от вас подзатыльник, якобы ни за что.
- Подзатыльник, от меня? Да вы что, дорогая Оксана Петровна, помилуйте! - нервно захихикала Светлана Ивановна. - Да я их и пальцем не трогаю. Я их всех люблю, как родных. Чего только дети не придумывают, лишь бы в садик не идти: и что их и бьют здесь, и насильно манной кашей кормят. Такие выдумщики! Прямо концлагерь какой-то, а не детский садик. Не обращайте на это внимание, Оксана Петровна.
- Что же ты, Макс, чернишь Светлану Ивановну! - осуждающе покачала головой мама Оксана. - Так нехорошо поступать по отношению к взрослым.
Мальчик, расстроившись, что мама ему не поверила, насупился и поплёлся в группу.
- Что, Максим, уже успел нажаловаться, - гнусавым голосом сказала Светлана Ивановна, стоило только маме мальчика покинуть группу. - Сел сюда за стол рядом со мной, быстро! - скомандовала она гневно. - И никаких игр тебе, пока не накроют завтрак.
Мальчик обречённо подошёл к столу, возле которого стояла воспитательница, и сел на стульчик: выражать своё недовольство не имело смысла.
Появилась няня - Анастасия Фёдоровна; вкатив в группу тележку с большой дымящейся кастрюлей и чайником, она принялась накрывать на стол. Через десять минут все двадцать четыре маленьких детсадовца, ходивших в группу "Солнышки", сидели за столиками и, возя ложкой по поверхности пшённой молочной каши, с различной скоростью поглощали свой завтрак. Правда, несколько мальчишек, не особо привередливых в еде, проглотили кашу за пару минут, выпили сладкий чай с бутербродами и, вымыв руки, отправились играть. Светлана Ивановна стояла у шкафа и с большим аппетитом опустошала свою тарелку каши, словно та была изысканным лакомством, и искренне не недоумевала, почему некоторые дети с ненавистью смотрят на свою тарелку, медленно мешая ложкой кашу и размазывая её по всей поверхности тарелки, а затем, морщась, набирая кашу маленькой порцией, отправляют её в рот и долго-долго пережёвывают её.