Рискованный шаг оставлять его здесь, очень рискованный. Но ничего другого я не смогла придумать, больше спрятать малыша-дракона попросту негде. Взять с собой в академию — нереально. А отправить за стену сразу — еще опасней, ректор и декан сразу почувствуют подвох. Но то, что адептка Дарина Врину заскочила в приют, ни у кого подозрений не вызовет, так я поступаю всегда.
Максимка дрожал, кажется, он не верил мне. Не мог поверить после всего, что пережил в застенках академии.
— Хочешь, я останусь с тобой на эту ночь? — предложила я прежде, чем успела это осмыслить. Мне до рези в сердце не хотелось расставаться с малышом. — Но только одну, больше не могу.
— Ладно, мама, — покивал Максимка. — Но потом… Ты вернешься за мной, да?
— Обязательно, — согласилась я. — И вот еще что… Анкорум, хала, лавинэт…
Читая заклинание, приложила ладонь к сердцу, и тонкая струйка магии потекла по моим пальцам золотистой нитью. Эту нить я трижды обмотала вокруг тела малыша, и она, словно впитавшись, исчезла. Опасное заклинание и очень рисковое, еще никто не пробовал применять его к драконам, просто не приходило в голову. Заклинание сердца — его применяют лишь к тем, кто очень дорог.
— Ну вот, — проговорила я, улыбнувшись. Слегка кружилась голова из-за мощного выброса магии, но это ничто в сравнении с результатом. — Теперь я буду чувствовать тебя и все, что с тобой происходит. Мы по-настоящему связаны, малыш.
Стыдно признаться даже себе в том, что изначально заклинание сердца предполагалось применить для предотвращения попытки побега или, чего доброго, причинения вреда окружающим. Максимка дракон, хоть и маленький. Как адептка ордена Света я прекрасно помнила те угольки, в которые превратилась еда от легкой отрыжки малыша. Но как мама…
Как мама я желала малышу добра, покоя и уюта. Всем малышам на свете. И пусть по-настоящему я никогда не была матерью, так и не поняла до конца, что значит выносить и выкормить малютку, это не значит, что во мне не было зачатков той особенной магии, что превращает обычных смертных женщин в волшебниц. Теперь связь с Максимкой была такой сильной, что мне казалось будто он — часть меня.
Ненадолго, но малыша пришлось оставить в одиночестве.
Дети не простили бы, если я не навестила их всех. Маклин, Камилл и даже Лусин тоже привязались ко мне, как и я к ним. Без всяких связующих заклинаний. И, конечно же, у всех у нас появилась новая тема для разговоров. Максимка.
— Он странный, — заметил Камилл.
Уж я-то хорошо знала, как этот малыш не любит драконов. Неужели заподозрил?
— Ни разу не делал из палки лошадку и не знает, как скакать на ней. — Продолжение фразы Камилла немного успокоило. — Как будто вообще не видел ничего в мире. Не знает, что такое игра. И шарахается всякий раз, когда кто-то из нас замахивается. А ведь мы и не собирались его бить.
— Себя-то вспомни, — посоветовал Лусин, сегодня назначенный в помощь матери Селине. — Сам шарахался от каждого шороха, прятался по углам, как дикий зверек.
Подозреваю, учительница только притворилась больной, не хотела встречаться со мной, да и просто не упустила шанса пофилонить. Но я была и рада такому стечению обстоятельств. Без нее поговорить с детьми проще и безопаснее. Можно даже обсудить Максимку.
— Нас тут таких много, — поддакнул Маклин. — Вот что, ребята, мне думается, он один из нас, и нечего тут думать.
Малышка Софи вообще заявила, что Максимка уж очень похож на прекрасного принца из книжки.
— Ему бы еще коня… — мечтательно произнесла она. — Лучше с крыльями.
Я улыбнулась, вспомнив, что дракончику не нужны летучие кони. И да, в человеческом обличии он очень красивый мальчик, настоящий маленький принц. Интересно что бы сказали дети, увидев его драконом? Что бы я сказала им, как оправдала свой поступок? Не следовало позволять им общаться, это было слишком опасно и, пожалуй, неуместно.
— Я бы стала с ним дружить, — серьезно заверила Мила и поправила магические окуляры на носу. — Он хороший.
— Мой маленький совенок… — Не удержавшись, прижала малышку к себе. — Вы правы, вы все. Максимка действительно хороший, и ему много пришлось пережить. Много плохого. Но для него нашлась семья, так что через несколько дней он нас покинет.
Подобное не удивило ребят. Иногда, во время заданий академии, я находила бездетные пары и пристраивала им малышей. Пару раз забирала детей из приюта, чтобы лично доставить к родителям. Жаль, кроме меня этим никто не интересовался. Настоятель был озабочен лишь размером королевских дотаций — чем больше детей в приюте, тем больше можно выбить. А то, что малыши живут в тесноте и плохо питаются, уже дело второстепенное. Для него. Как, впрочем, и для остального Светлого мира. За все время, что я пробыла здесь, всего пару раз видела некое подобие инспекционных проверок. И те смотрели на происходящее сквозь пальцы, зато с превеликим удовольствием питались с роскошного стола настоятеля и принимали подарки. Да, к сожалению, мздоимство и кумовство процветает не только в моем мире.