— Боюсь, среди людей Светлого мира тоже найдется мало желающих, — скептически заметила я. — Но ведь в былые времена драконы и маги жили в мире. Тогда, когда еще не было стены и кровной вражды.
Карл надолго задумался, глядя куда-то вдаль. Как будто хотел рассмотреть нечто важное, срытое от взглядов истекшей рекой времени. А когда заговорил, голос его был печален:
— Стена — это не главное. Магический барьер вовсе не то, что разделяет нас. Главный враг сидит здесь…
И он постучал указательным пальцем по виску.
Мне очень хотелось обсудить это. Отчего-то казалось: повелитель драконов знает о стене больше, чем маги Светлого мира. Но откровенный разговор был прерван появлением Моргаэлла.
— Господин… — растерянно проговорил он после низкого поклона. — К вам гости.
Карл удивленно вскинул бровь, а Моргаэлл покосился на Аркадию. Имя посетителя он сообщил господину шепотом и на ухо, так, чтобы ни дети, ни я не расслышали.
— Хорошо, приму, — не слишком радостно сообщил Карл и поднялся. Мне показалось, он раздосадован тем, что его отвлекли. — Дети, ведите себя хорошо и не обижайте Дарину. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
Моргаэлл услужливо придержал для него дверь, и вскоре оба скрылись за ней. До нас донеслись гулкие шаги в коридоре, но после стихли и они. Мы с дракончиками остались одни в зале.
— Мама, не волнуйся, я присмотрю за тобой, — совсем по-взрослому проговорил Максимка. — Тебя здесь никто не обидит.
И он тоже глянул в сторону Аркадии, как главного зачинщика всех безобразий в замке.
— Пф… Да я и не собиралась, — проронила девочка и едва заметным жестом поправила парик (которого, разумеется, не было). — У меня есть более важное занятие. Эти древние руны ужасно тяжело пишутся.
Она вернулась к занятию, кажется, всецело погрузившись в него.
— Спасибо, милый, — поблагодарила я Максимку и, притянув к себе, поцеловала в светлую макушку. — Приятно иметь такого защитника.
— Ох уж эти человеческие нежности, — фыркнул Микаэль, задумчиво пожевав кончик пера и бросив на нас с Максимкой пронзительный взгляд. Немного печальный, как мне показалось.
— Разве драконам нежность не присуща? — спросила я в свою очередь. Эти дети выглядели еще более нуждающимися в любви и заботе, чем многие из тех, кого встречала в приюте святого Макия. — Я имею в виду ласку и внимание к тем, кто дорог и важен. К родственникам или близким.
Плечи Аркадии вздрогнули, как будто она получила удар плетью по спине. Кемраниэль и Амиратилин переглянулись и горестно вздохнули. Максимка обнял меня и прижался крепче, забыв о задании Карла. На вопрос ответил только Микаэль.
— Не все заслуживают ласки и заботы. Некоторым это противопоказано.
Мне показалось, он повторил фразу, которую слышал множество раз. Так часто, что почти поверил в нее.
— Неправда, — возразила я. — Все, даже самые сильные из нас нуждаются во внимании, понимании и даже нежности. И каждый заслуживает этого. Особенно дети.
Аркадия вздохнула и не расправила плеч.
— Мальчики, не разрешайте ей забивать вам головы всякой ерундой, — потребовала она. — Мы-то знаем правду. Нам никогда…
Она осеклась. Нахмурилась, поймав себя на том, что чуть не сболтнула лишнего. Задумчиво пожевала нижнюю губу и хмуро добавила:
— Давайте лучше заниматься. Знания всегда помогут нам, в отличие от бредней о заботе и любви.
— А я был бы не против, чтобы обо мне кто-то заботился, — заметил Микаэль. — И чтобы у меня была мама, как у Максимки, пусть и человечка. И она бы звала меня сокращенным именем.
Он улыбнулся мне смущенно, и я не могла не отреагировать на этот молчаливый призыв. Обняла и его, ласково взъерошив зеленые волосы.
— Я с удовольствием буду заботиться и о тебе, если ваш повелитель даст мне такой шанс. А насчет имени… Как тебе «Мик»? Коротко, но очень емко.
— Почти как руна, означающая урожай, — довольно заметил мальчик. — Мне нравится.
— А как бы ты назвала нас? — вступил в разговор Амиратилин.
— Или мы слишком большие, чтобы заботиться о нас? — поинтересовался Кэмраниэль.
— Никто не слишком большой для этого, — я постаралась убедить мальчиков в этом. Эти дети слишком долго были одни, слишком истосковались по ласке, даже если упорно отрицали это. — Я бы с радостью заботилась обо всех вас, так же, как и о детях из Светлого мира. Не поверите, но у вас так много общего. И вы удивительно похожи с ними, не внешне, но по своей сущности. Тебя, Кэмраниэль, среди людей могли бы называть «Кемран». На древнем языке оно означает: процветающий; успешный; могучий; счастливый.