– И это вся сказка? – спросила я.
– Нет, конечно. Просто показал, какие они у нас, – уголки его губ дернулись.
– Я так не смогу. Но вы знаете, какие сказки я знаю, – улыбнулась я, но получила суровый взгляд.
То-то я думала, что Кристиану не понравились наши сказки. Просто у них они другие.
Ну вот почему он такой? Видно же, что любит дочку и пытается потакать ей во всем.
Глава 7
– Мамочка! – раздалось прямо возле уха.
Я распахнула веки. Перед глазами все расплылось. Милана улыбалась, сидя на моей кровати в комнатке.
Вчера после сказки Кристиан перенес меня сюда.
– Доброе утро, милая, – сказала я ей и поднялась.
За окном уже было светло.
– Который час? – спросила я у нее.
Девочка пришла без няньки.
– Семь часов. Я в это время уже встаю, – важно сообщила Милана.
– Так рано? – прохрипела я.
– Да, – улыбнулась Милана. – У нас сегодня целый день. Надо подготовиться к празднику. Мы будем сегодня наряжать елочку.
– О, у вас тут тоже елочки?
– Да, а потом будет новогодняя охота.
– Крылья, – вставила я. – Помню.
– Ура, – сказала Милана. – Я хочу, чтоб ты увидела мои крылья.
– Конечно, – улыбнулась я. – Кстати, ты так уснула вчера.
– Это потому что книгу тебе читала, – довольно пояснила она.
Я потерла рукой лицо. М-да, интересное у них чтение книг.
– Хорошо, давай одевайся, и пошли к елке, – скомандовала Милана.
Мне ничего не оставалось, как подчиниться.
Их праздник удивительно похож на наш. Огромное дерево стояло уже в зале, где вчера были гости. Вокруг него кружили слуги, развешивая светящиеся кристаллы по веткам.
– Ура! – закричала Милана и кинулась к ним.
Я замерла. Какая же красота!
– Доброе утро, – послышался голос Нерии. – Вот вы где, госпожа Дракстрейн.
Она недовольно переводила взгляд то на меня, то на Милану.
– Доброе утро, – я улыбнулась ей. – Как поспали?
Няня недоуменно глянула на меня.
– Хорошо, благодарю, – протянула она. – Милана, почему вы сбежали от меня?
– Ой, Нерия, я к маме сбежала, – махнула рукой девочка.
– Вы боитесь меня оставлять вместе с Миланой? – спросила я в лоб. – Я же ей ничего плохого не желаю.
– Еще бы вы желали, – буркнул она.
Милана крутилась возле елки, подпрыгивая и теребя высоковисящие шарики, а затем подбежала к нам.
– А где Кристиан? – спросила я Нерию.
– Господин Дракстрейн ушел по делам, – ответила Нерия, осматривая девочку.
Затем поправила той ворот.
Милана тяжело вздохнула, на глаза навернулись слезы.
– Папа ушел на работу, – сказала грустно она. – Но там и без него смогут.
Она топнула ножкой. У меня сердце сжалось.
– Госпожа Дракстрейн, – мягко сказала Нерия. – Ваш отец сегодня вернется пораньше. Перед охотой он должен быть на собрании.
Милана опять скривила лицо. Вот-вот заплачет.
– Милана, твой папа хочет провести с тобой праздник, – начала я. – Он сегодня пораньше освободится и придет к тебе.
– Но я хочу с папой украсить елку, – она показала на дерево.
Я тяжело выдохнула. Правда же, что Кристиан мог бы задержаться хоть на пару минут.
– На собрание нельзя опаздывать, – сказала Нерия.
– Он же все равно телепортируется. Ну, потом извинился бы перед начальством, – прошептала я.
Нерия чуть не поперхнулась. Я даже хотела похлопать ее. Что она так среагировала-то?
Зато перед глазами так и предстал суровый взгляд Кристиана. Уверена, что он бы только так и посмотрел бы. Видимо, работал постоянно, и на Милану времени не хватало. Но это же праздник. Каждой маленькой девочке хочется провести его с отцом.
А он даже утром не задержался ради нее.
– Да, папочка такой, – картинно вздохнула Милана.
– Зато он сказал, что вы можете поиграть с Миланой, – отозвалась Нерия.
Что ж у него там за зверское начальство, что он не может провести день с ребенком?
– Папа все равно придет поздно, – Милана сказала, поковыряв носком пол.
– Вечером, – сказала я. – Может, он пораньше закончит?
– Он никогда пораньше не заканчивал, – тихо сказала Милана.
– Ладно, пошли украсим елочку, – я взяла ее за руку.
Мою ладонь слегка сжали. Бедный ребенок. Она такая расстроенная.
И все же пошла со мной к елке. Я смотрела, как она мило украшала нижнюю часть, но совсем без энтузиазма. Я то и дело брала игрушки и протягивал Милане. Она теребила мишуру, развешанную на ветках.
Так стало жаль ее.