Светлана смотрела на пустые бутылки и мысленно помножала их число на цены, которые примелькались уже на прилавках гастронома.
— Ну что ж делать, — сказала она. — До свиданья.
— Давайте я вас провожу. — Шибаева опять вытерла руки.
— Нет, нет, пожалуйста, не беспокойтесь. Извините, что помешала.
Светлана повернулась к двери. Ей навстречу из коридора шел пожилой мужчина с красным лицом и осовелыми глазами. Чуть покачиваясь, он пел во всю силу легких:
Увидев Светлану, радостно улыбнулся, как донжуан-сердцеед, и громоподобно закончил:
Он широко расставил руки, как бы желая принять Светлану в свои объятия.
Светлана отстранилась от него и выбежала на площадку лестницы.
VIII
Ветра нет, мороз небольшой, солнышко светит… В такой день на лыжах уйти куда-нибудь подальше в лес — мысли чтоб самые веселые! Половина класса сейчас на катке. И завтра после школы тоже пойдут. Светлана знала, как заразительны бывают такие увлечения. Она представила себе Володю на переменах — в стороне от других ребят… Сама не заметила, как очутилась перед витриной спортивного магазина.
— У вас есть ботинки с коньками, размер тридцать девятый или сороковой?
— Нет.
Вообще коньков было очень мало. Продавец пояснил: очень большой спрос последние две недели. Понятно.
Могут еще быть в универмаге, в другом конце города. Но и там не оказалось. Только мужские. В городе есть два комиссионных магазина…
…Отрезы материи, шелковые халаты, шубы меховые, очень симпатичные дамские туфельки всех цветов радуги (вот такие бы к зеленому платью!) — нет коньков!
Как-то незаметно пришел вечер. Светлана вспомнила, что не обедала сегодня. Вон там булочная на углу, хоть пирожок съесть… Рядом с булочной — небольшая вывеска: «Скупка вещей от населения». Небольшая дверь… Около нее стоит парень в короткой курточке. В глазах нерешительность, под мышкой сверток, газетная бумага прорвалась немного, торчит что-то блестящее, металлическое… Светлана мгновенно очутилась рядом:
— Вы продаете коньки?
— Да… вот хотел узнать….
— С ботинками? Какой размер?
— Сороковой.
— Покажите. Новые? Сколько стоят?
Он нерешительно развернул:
— Новые. «Гаги». Башмаки на резине. Только вчера купил — вот чек. Купил, а домой принес — жмут.
Светлана совала ему в руки деньги.
— А у меня сдачи нет…
— Позвольте, граждане, что у вас тут происходит? — раздался над их склоненными головами начальнический бас.
Милиционер! Смотрит сурово. Парень испугался не на шутку, но Светлана сказала весело:
— Не беспокойтесь, товарищ милиционер, никакой спекуляции. Молодой человек купил коньки, ему не впору, уступает мне за ту же цену… Вы нам не разменяете сто рублей?
Милиционер возмущенно пожал плечами. Но и у Светланы, и у парня с коньками был такой неискушенный в спекулятивных операциях вид.
— Вы бы хоть в подъезд зашли, — сказал милиционер наставительно. — А деньги вам разменяют в булочной.
— Спасибо за совет, товарищ милиционер! — бойко ответила Светлана. — Но согласитесь сами, что в подъезде было бы гораздо подозрительнее.
Он усмехнулся:
— Не положено ничего продавать на улице.
Получив деньги, парень ушел обрадованный. Светлана развернула покупку и осмотрела во всех деталях еще раз. На целый номер больше, чем нужно. Это, впрочем, не беда — лишний носок надеть… Но вот в чем теперь затруднение: как передать Володе, чтобы это не было подарком? Светлана присела на скамейку бульвара. Дать кому-нибудь из ребят? Вадиму, например? Нехорошо заставлять его выдумывать что-то…
Неудачно села. Напротив, через улицу, дверь закусочной, и оттуда выходят мужчины с такими же точно лицами… И везет же сегодня! Воскресенье… Но почему прежде никогда на этом не задерживалось внимание?
Светлана встала и пошла к остановке автобуса. Еще не поздно заехать к Володиной бабушке.
Мария Николаевна удивилась и даже встревожилась, открыв дверь поздней гостье. Сидя на своей высокой и широкой кровати с откинутым уже на ночь стеганым одеялом, она казалась особенно худенькой и старой.
Володя был и ушел. Нет, про каток ничего не рассказывал.
— Вот, вы передайте ему, пожалуйста. Только не говорите, что от меня, сами ему подарите. Пожалуйста!..
Мария Николаевна развернула коньки, растерялась: