— Я же совсем забыла! Смотри, кого я тебе привезла.
И она достает из сумки две небольших игрушки: малиновую собачку и мышонка в тельняшке и шортах с подтяжками. Похожая собачка у Маши уже есть, но вот мышонок совершенно особенный. Маша вообще очень любит зверей в одежде. Она вцепляется в мышонка и долго внимательно рассматривает.
— Его зовут Шмыг, — объявляет мама, садясь рядом с Машей на большую тахту.
— Нет, — говорит Маша.
— А как же?
— Пока не знаю, — отвечает Маша, не выпуская из рук мышонка.
— Ну, придумаешь потом, а пока пусть побудет Шмыгом, — говорит мама.
— Нет!
Шмыг — это совсем никуда не годится. Совсем! Маша не может объяснить, почему, но ведь мама и сама должна понимать такие вещи.
— Что же он без имени у нас будет? А собачку как назовем?
— Никак.
— Ну вот, теперь у нас две безымянных игрушки, как в мультфильме, помнишь, — тут мама начинает петь таким забавным мультяшным голоском, — Я был когда-то странной игрушкой безымянной…
Маша молчит, прижав к себе мышонка.
— А давай они у нас отправятся в плаванье, чтобы добыть себе имена, — предлагает мама. — Мышонок ведь моряк! А собачка — это собака-водолаз, она тоже отлично плавает.
— Ньюфаундленд, — поправляет Маша.
— Что?
— Правильно говорить не собака-водолаз, а ньюфаундленд. Так порода называется. И они черные должны быть и пушистые.
— Ну, а эта просто покрасилась, — тут же находится с ответом мама. — Сходила в салон красоты, покрасилась и постриглась. На чем же они у нас поплывут?
— Вот на этом, — Маша сует маме плоскую подушку, которую бабуля подкладывает себе под голову, когда смотрит телевизор.
— Точно!
Мама сажает малинового водолаза и мышонка-моряка на подушку, и они начинают свое полное опасностей приключение. Маша притаскивает из другой комнаты еще несколько игрушек. Теперь игра идет по-настоящему, и на какое-то время Маша уходит в нее с головой. Но тут с веранды доносится бабулин голос:
— До автобуса полчаса! Смотри не опоздай!
— Не опоздаю, у меня уже все собрано. Идти 15 минут, — отзывается мама.
Лицо Маши разом мрачнеет, но мама как будто этого не замечает и продолжает играть как ни в чем не бывало.
Мышонок и собачка давно сошли на берег, поссорились, помирились, нашли новых друзей, но только вот имена себе так и не выбрали.
— Элиза у нас самая большая выдумщица, — говорит маминым голосом тигр Терри. — Пусть она придумает вам имена.
— Отлично! — отзывается львица Элиза. — У меня как раз есть идея. Пусть мышонка зовут Юнг. Юнги — это такие помощники на корабле.
— Нет, — резко перебивает ее Маша.
— Почему нет? — спрашивает львица Элиза, заглядывая Маше в глаза.
— Потому что дурацкое имя.
Маша не смотрит ни на Элизу, ни на маму. Она вообще ни на кого не смотрит.
— Ну, придумай тогда сама подходящее имя, — говорит тигр Терри, прыгая к Маше на колени.
— Не хочу, — Маша спихивает тигра, а вместе с ним и мамину руку.
— Ну как же я буду без имени? Все меня засмеют, — жалобно пищит мышонок-моряк.
— Мне все равно, — бурчит Маша. — Я вообще не буду в него играть. Можешь обратно его увезти.
— Ну вот, — расстраивается мышонок. — Столько я пережил, так далеко заплыл, а теперь все напрасно. Никому я не нравлюсь, придется мне уезжать восвояси.
Подыгрывать маме Маша не хочет. Она вообще уже ничего не хочет.
— Ну и пусть уезжает, раз ему так хочется, — говорит она резко. — И ты сама уезжай!
На этот раз мышонок не отвечает.
С веранды опять доносится бабулин голос.
— Все, иду, — откликается мама и поднимается с кровати, забирая с собой мышонка.
Маша не двигается с места.
Мама выходит из комнаты. Слышно, как открывается и закрывается за ней дверь, ведущая на веранду. Маша сидит, скрестив руки на груди.
— Маша, — зовет ее бабуля. — А ты что, не пойдешь маму проводить?
— Оставь ее в покое, — слышен голос мамы. — Она не в духе.
Бабуля что-то отвечает, но Маша не может разобрать слов. Мама спускается по лестнице, и бабуля идет за ней следом. Вскоре голоса их смолкают, и в комнате становится совсем тихо.
Едва мама вышла из комнаты, Маша почувствовала, как к горлу подступает твердый комок. Она держалась до последнего, но теперь, когда ни мама, ни бабуля ее точно не услышат, она дает себе волю и начинает плакать, сначала чуть-чуть, а потом уже изо всех сил. Слезы стекают по щекам, затекают в рот, но ей все равно. Маша дрожит, раскачивается взад-вперед и долго не может успокоиться.