Когда родился внучок, сын позвонил и сказал, чтоб мы с отцом не приезжали на него посмотреть и попросил денег, якобы у Марины после родов осложнения и нужны дорогие лекарства. Денег конечно выслали и опять я пошла к колдунье на картах гадать. «Нет, говорит, у нее никакого осложнения, а пьет она и сын твой начал потихоньку попивать», - я опять замолчала. Пересохло в горле, да и скрыть хочу подступившие вдруг слезы.
Выпив из термоса чая и предложив его попутчице, я продолжила свой рассказ:
- Два года мы не видели сына и внука, хотя Андрей иногда звонил, бывало, что и выпивший, а потом однажды без предупреждения приехал, вместе с ребенком, сунул мне его в руки и уехал. Сказал, что от Марины ушел, а то совсем сопьется, ребенка забрал, там он пропадет и что уезжает работать куда-то далеко, на вахту, нет даже минуточки посидеть с нами.
Когда я развернула кулек, оттуда на меня смотрел своими испуганными круглыми глазами худенький, грязный мальчик. Захотела снять с него вещи, так он натурально, как собачка зарычал и укусил меня за палец до крови.
Это был самый настоящий звереныш. Есть не умеет и не хочет, только одни чупа-чупсы подавай. В туалет в штаны ходит, и то раз в неделю по большому. Одежка, что сын с ним оставил, вся застиранная, старая, а той, что мы с мужем посылали - нет и в помине.
На руки хочу иной раз взять, а он как червяк извивается и бьет головой в подбородок. Звоню сыну спрашиваю: «Это что? Ты кого нам привез? Это что за звереныш? Вы его там с собаками держали?». Плачу в трубку, а он лишь молчит.
Так в нашей жизни появился Максимка. Старые вещи мы все выбросили, купили новые. Соседи подарили детскую кроватку, их внуки уже выросли; кто-то принес игрушек, у кого что осталось - тем и помогали. Некоторые из игрушек были настоящим раритетом, таких сейчас и в магазинах нет. Муж купил ему специальный стул, чтобы ел вместе с нами.
- Тяжело, наверное, было? - спросила меня Маша, когда я опять замолчала.
- Поначалу очень. Считай, пищеварительная система у него развита не была, социальных навыков никаких, одна злоба и агрессия. Иногда казалось, что сил моих никаких нет, так и хочется шлёпнуть по попе, да нет, нельзя, понимаю, что опять вернусь назад и не будет никакого прогресса в воспитании.
Потихоньку с любовью и лаской добились доверия мальчика, потом он кушать стал все и из тарелки. Сначала ел руками, потом заметил, что мы едим ложками, тоже потребовал такую. Приучили к горшку не только по-большому ходить, но и по-маленькому. А самая большая радость была, когда стал меня мамой называть. Я ему говорю: «Какая я тебе мама - бабушка», а он лишь головой мотает и опять твердит свое «Мама!»
Так мы и жили, пока однажды, как гром среди ясного неба, появилась на пороге нашего дома Марина:
- Я за ребенком, собирайте! - сразу с дверей заявила она.
- Да подожди, ты куда торопишься? - уговаривала я ее. - Видишь туча пришла, гром гремит, молнии сверкают, сейчас дождь пойдет. Потом отец вас до автобуса на машине отвезет.
Согласилась она, а я скорей сыну звоню, не хочу ребенка отдавать.
«Мама, она же все-таки мать - ответил мне сын. - Она же Максимку не захотела на меня записывать после родов, а чтоб денег побольше с государства получать написала, что мать-одиночка. Ты ей ребенка отдай, а я приеду и с ней договорюсь».
- Зачем тебе ребенок? - решила я попробовать ее уговорить оставить внучка нам. - Там в городе так не побегаешь, да и тебе легче, что он у нас.
- Да я бы его и не забирала, - подобрела после сытного обеда Марина.
Да кто-то из соседей заявку накатал, что ребенка не видят. Пришли из органов опеки, мол, где ребенок? Ну я и говорю, что у бабушки, а они заявили, что если ребенок у бабушки будет проживать больше, чем полгода, то лишат меня денежного пособия. Вот мне надо предъявить им его.
- А потом-то хоть привезешь? - спрашиваю.
- А это посмотрим на ваше поведение. Может, вообще продам. Зачем мне Максим, если Андрей со мной жить не хочет?
И такая во мне злость поднялась. Хотела ей все высказать прямо в глаза, а еще лучше - оттаскать хорошенько за волосы. А только вовремя язык прикусила. Не время еще было «бросаться камнями», возможно, после этого она совсем разлучит меня с внуком, а так, глядишь хоть по телефону даст пообщаться.
Опять тяжело вздыхаю, тоска щемит сердце, как будто все вчера было.