- Мороженое!
- Картошку фри.
- Капучино и овсяное печенье.
- Американо. Две чашки. И эклер. У вас есть эклеры? - спрашивает Баки, и когда официант в небольшом уличном кафе прямо неподалёку от лодочной станции кивает, заказывает ещё: - И два сока детям. Какие будете?
- Яблочный, - сразу говорит Джон.
- Моковный буду, - огорошивает Хлоя.
- Морковного у нас нет, к сожалению, - отвечает официант. На его уличные джинсы сверху повязан длинный поясной фартук с карманами. Кажется, словно парень передвигается в макси-юбке, и Баки ненадолго залипает на колыхание и складки тёмно-серой ткани.
- Тогда помидоловый, - соглашается непритязательная Хлоя, официант кивает, и Баки не решается поинтересоваться у неё, насколько томатный сок сочетается с банановым мороженым.
- Я в туалет. Кто со мной? - улыбается Наташа, поднимаясь с плетёного кресла.
- Я пойду руки помою, - внезапно смущается Джон и уходит перед самым носом Наташи.
- Вот же самостоятельный, - вздыхает она. - А ты не хочешь, сладкая? - обращается Наташа к Хлое.
Та только мотает головой. И тут же, резко переключаясь, смотрит куда-то в сторону за плечо Баки.
- Дядя Дзеймс, смотли! Что это там такое?
Она вскакивает в кресла и спешит в ту сторону, но Баки ловко подхватывает её за ремешок летних хлопчатобумажных шорт-фонариков. Наташа закатывает глаза и уходит вслед за Джоном.
- Куда ты понеслась без меня?
- Там медведи! - оглушающе говорит Хлоя и тычет пальчиком. Глаза у неё горят. Баки вздыхает и оборачивается. И правда. Впритык к натянутой стенке уличного кафе стоит странный автомат, подобный Баки видит впервые. За стеклянной витриной внутри горой навалены мягкие игрушки, а по центру над ними с потолка автомата висит лапа, которая, если следовать логике, должна двигаться и хватать понравившуюся игрушку. - Побежали смотлеть!
Они идут и смотрят. Хлоя ходит вокруг - насколько позволяет притиснутый к стене бок - автомата не раз и не два, присматривается к содержимому. А потом ожидаемо изрекает:
- Хочу вон того мишку. Полосатого.
Баки глубоко задумывается, выискивая названного медведя глазами.
- Ты уверена, что он полосатый? Обычно полосатые тигры бывают, а не медведи.
- Он полосатый, - настаивает Хлоя. - Вот же, смотри, - и тычет пальцем в стекло.
Баки приглядывается к куче и вычленяет наконец-то. Это и правда медведь. Он почему-то зелёный и в весёлую оранжевую полоску, но если Хлое он нравится, то почему бы и не попытаться.
- Что вы тут делаете? - спрашивает почти бесшумно подошедший сзади Джон.
- Собираемся вызволять медведя, - отвечает Баки. - Попробуешь?
Джон сначала смотрит на агрегат скептически, а потом всё же соглашается. Баки хлопает по карманам брюк. Мелочи совсем немного, но на их забаву хватит, наверное.
- Я слышал, как мальчишки из секции говорили, что такие автоматы уже устарели. Из них зачастую невозможно хоть что-либо вытащить.
- Может быть, да, а может, и нет, - задумчиво бурчит Баки, приглядываясь к джойстику. - Не попробуем - не узнаем. Хлоя, перестань вертеться, пожалуйста. Это отвлекает.
- Хочу мифку! Хочу мифку! - трещит Хлоя, но носиться перестаёт.
Первый пробный заход над медведями Баки делает сам, попрощавшись с квотером, чтобы понять, какой принцип использовать для взаимодействия с этим механическим зверем. Металлическая лапа – точь-в-точь как остов его кисти, со смешком думает Баки, двигается немного неслаженно с чёткими сигналами джойстика, ходит рывками и поскрипывает. Он даже подцепляет что-то, но, не успев донести до кармашка-выхода, вываливает игрушку обратно в гору себе подобных. - Хм, крепко задумывается Баки. Понял. Значит, тактика такая…
Они с Джоном стоят перед светящимся нутром стеклянной витрины и негромко совещаются. Хлоя нетерпеливо стоит на носочках, прилепившись носом к стеклу, и удерживает зрительный контакт с зелёным в оранжевую полоску медведем. Наконец, приходит время от теории перейти к действиям.
- Прошу, Джон, - говорит Баки, чуть отступая мальчику за спину, освобождая место перед джойстиком. - Мы всё равно достанем этого медведя.
- Слово Барнсов, - сурово кивает Джон и торжественно опускает в щель выданный квотер.
Спустя десяток подходов, вспотевшего по вискам Баки, сосредоточенно закусившего нижнюю губу Джона, посмеивающуюся рядом Наташу и рьяно болеющую то ли за металлическую лапу, то ли за дядю с братом Хлою, зелёный в оранжевую полоску медведь всё же оказывается у них в руках. И, пожалуй, счастливые глаза Хлои и счастливые объятия сразу для них двоих стоят этих мучений. В какой-то момент Баки малодушно подумал, что они не победят эту зверь-машину. Хорошо, что не опозорились. Можно выдохнуть. Давно уже обычный американо не казался ему столь божественно прекрасным.
- Кажется, пора двигаться обратно, - говорит Наташа, пристально рассматривая зелёного медведя в объятиях Хлои. Она крепко держит его поперёк туловища и отпускать в ближайшем будущем явно не собирается. Даже ради удобства поедания мороженого. - Уже три.
Баки кивает и быстро набивает текст Мелиссе.
“Как обстановка? Запрашиваю возвращение на базу”.
“Возвращение на базу - подтверждаю. Обстановка располагает немного выпить”, - приходит почти сразу.
Баки улыбается и поднимается с кресла, гибко потягиваясь кверху всем телом. Смотрит на солнце, бликующее по воде - пушистый жёлтый диск медленно покачивается, проплывая над шпилями высоток Манхэттена. Предпоследний день лета очень тёплый и полный самых приятных впечатлений.
****
Они только поднимаются на третий этаж дома Мелиссы, как дверь распахивается, и на пороге стоит Стив.
- Дядя Стиви! - шумит Хлоя, выпутывается из руки Баки и бежит к Стиву, который присаживается перед ней на корточки. Хлоя запрыгивает на него сверху, обнимает за шею руками и за бока - ногами. Трюк тот же, что она проделала с Баки утром, и Баки отлично помнит, как приятно чувствовать в руках смешной вес маленького тёплого тельца.
- Привет, сладкая. С Днём Рождения! - улыбаясь до ушей, говорит Стив куда-то в завитки золотистых волос на шее, и смотрит на Баки, на Джона, на Наташу - словно здоровается с ними всеми.
- Ого! Как класиво! Шалики! - восторженно восклицает Хлоя, отстраняясь и всматриваясь за плечо Стиву. Там по всему потолку в прихожей рассыпаны разноцветные шары, наполненные гелием. И это так необычно и празднично, что на несколько мгновений завораживает. Баки загадочно улыбается, когда проходит в квартиру последним, цепляя макушкой свисающие вниз блестящие ленточки. Шариков тут столько, что не понятно, как Стив не улетел куда-нибудь от порыва ветра.
А потом начинается веселье.
Уже в кухне они здороваются с Сэмом, совершенно по-домашнему орудующему в сковороде деревянной лопаткой. Он шутливо пикирует в словесной форме с миссис Лауфиц на тему, какие же блины лучше - толстые или тонкие.
- Конечно, классические тонкие блины, - говорит она, споро нарезая батон на деревянной доске. - В них можно и начинку завернуть, и на языке тают…
- Но мэм, - возражает Сэм, улыбаясь во все тридцать два, - а как же мягкий ванильный вкус толстых блинов? Да, их не свернуть, пожалуй, но так вкусно макать в мёд или джем, или мазать сверху шоколадом!
- Всё-то у вас, молодых, с ног на голову вывернуто, - вздыхает миссис Лауфиц.
- Мэм, возможно, нам стоит устроить как-нибудь состязание и проверить утверждения опытным путём?
- Боюсь, что победит дружба, - усмехаясь, шепчет Баки Стиву в самое ухо. - Всё равно сожрёт и тонкие, и толстые, ещё и добавки попросит.
Хлоя, вольготно сидящая в объятиях Стива, подслушивает и хихикает. Наконец, их замечают.
- Принцесса! - Сэм откладывает лопатку и подходит ближе, берёт ладошку Хлои в свои тёмные пальцы и галантно целует. - С Днём рождения! Мой подарок, может, банален, но я на самом деле не в курсе, что сейчас дарят таким классным девчонкам, как ты. Посмотри, лежит на столе в гостиной.
Стив спускает Хлою на пол и уходит за ней смотреть подарок. И, проходя мимо, так трепетно и “случайно” касается бедра и поясницы Баки, что Баки ничего не может поделать с собой - мгновенно откликается.