- Одна кровь, - повторяет Мелисса и улыбается.
Следом за миссис Лауфиц уходят Мари с Лиззи. Хлоя очень тепло прощается с подругой и, зевающая, вместе с Джоном идёт в ванную. Пока Мелисса занимается с детьми, Сэм и Наташа носят со стола посуду на кухню. Баки помогает, подхватывая сразу гору составленных друг на друга тарелок и балансируя ими на весу. Наташа ловко загружает посудомойку, переговариваясь с Сэмом.
- Объявляется семнадцатая тайная сходка без кэпа, - говорит она, когда Баки сгружает гору тарелок в раковину.
- Опять? - стонет Сэм. Баки улыбается.
- У меня есть кое-что интересненькое. Вам понравится.
- Со ставками? - интересуется Баки.
- Конечно. А какой смысл тогда?
- Я из-за вас опять без налички останусь, - вздыхает Сэм.
- Сними побольше, - на два голоса говорят Баки с Наташей и смеются.
А потом приходит Стив и уводит его в гостиную. Из колонок играет что-то медленное и инструментальное. Радостное плюханье из ванной слышно даже через музыку и шум из открытых окон. В гостиной свежо, воздух пряный и прохладный. Вечера выдают дыхание приближающейся осени.
- Иди сюда, - негромко говорит Стив и притягивает к себе.
И в этом нет ничего особенного - они просто покачиваются на пустом пятачке между столом и диваном, и Стив крепко обнимает по спине, а Баки держит в ладонях тёплую поясницу Стива, уложив голову на плечо. Он слышит дыхание Стива совсем близко, почти на ухо. Глубокое, размеренное. Видит, как на шее ритмично бьётся артерия. Наверное, они выглядят даже глупо, но Баки вообще плевать. Он закрывает глаза. И всё становится хорошо.
Звук раскрывшейся двери и ставшие громкими детские голоса выводят из транса за секунду. Баки мягко целует Стива в шею и идёт к ванной.
- Передохни, Мел, - говорит он, принимая из её рук сразу и Джона, укутанного в полотенце, и Хлою, у которой виден только нос. - Я уложу их.
Мелисса благодарно соглашается и расслабленно падает на диван. Баки видит краем глаза, как рядом присаживается Сэм. Стив стоит у проигрывателя и смотрит на него с вопросом, но Баки мотает головой - нет. Сам справится. Потом появляется Наташа с недопитой бутылкой вина в руке, и вместе с Мелиссой выбирается на пожарную лестницу через окно. Баки улыбается, открывая дверь в детскую коленом.
- Плости меня, дядя Дзеймс, - негромко мурлычет Хлоя из складок полотенца. Её нос касается шеи, щекотно. - Я плохо сделала, что обидела тебя. Я не буду так больше.
- Договорились, кнопка, - Баки удивляется извинению. Он уже приготовился выпытывать всё через не хочу. - Почему ты рассердилась?
Хлоя надевает пижаму и показывает язык.
- Она боится, что ты не сдержишь обещание, - тихо говорит из своей постели Джон. - Папа обещал свозить нас на озеро отдохнуть, когда вернётся из горячей точки.
Баки прикусывает щёку изнутри и кивает. Понятно.
- Ты ведь отвезёшь нас в Диснейленд? - спрашивает Хлоя, когда Баки укрывает её одеялом. - Плавда, отвезёшь?
Она зевает, и Джон тоже заразительно зевает в ответ из соседней кровати, они уже почти спят. Баки целует в лоб одного и вторую. Желает добрых снов.
- Я очень постараюсь, - говорит он тихо самым серьёзным тоном и выходит из детской.
****
- Ну как ты? Сильно устала? - с улыбкой спрашивает Наташа, наливая в утащенный с кухни бокал красного полусухого. - Нервный выдался денёк.
На улице уже совсем темно. Желтоватым светом горят фонари. И всё кажется каким-то волшебным и звенящим. Мелисса удобнее устраивается на железных ступеньках на пледе и принимает бокал. Долго втягивает аромат, блаженно улыбается.
- Сильно. Но это был потрясающий день. Знаешь, вообще после больницы жизнь играет всеми красками радуги и палитры “Пейнта”.
Наташа смеётся, отставляет опустевшую бутылку на железные прутья лестницы. Опирается на перила и вглядывается в зашторенные окна соседнего дома. Бокал в руке большой. В один такой половина стандартной бутылки и умещается.
- Ты молодец, Мел. Справляешься на отлично. И дети у тебя отличные. В меру милые, в меру дикие. Забавные.
Мелисса вдруг смеётся в голос.
- Дикими их ещё не называли.
- Первой буду, - мягко улыбается Наташа.
- Хлоя хотела уже в твою пижаму залезть после ванной, - тихо посмеивается Мелисса. - Такая классная пижама. Еле отобрала, чтобы постирать.
- Рада, что понравилась, - “у меня у самой похожая”, едва не проговаривается Наташа, но вовремя закрывает рот.
- Вы с Сэмом встречаетесь? - вдруг спрашивает Мелисса. - Прости, если лезу не в своё дело. Это всё вино, - тут же отмахивается она от своего вопроса.
- Не знаю, - отвечает Наташа после молчания.
- Он заинтересован. А ты?
Наташа снова молчит. Вино немного горчит на корне языка, но это нужная горечь.
- Мы работаем вместе. Очень тесно работаем. Это тяжело, - говорит она, наконец. Мелисса кивает ей со ступенек.
- Понимаю. Мы с Ноэлем тоже вместе работали. Не так тесно, как вы, конечно. Разные подразделения. Я вообще из штаба не выходила. Но в конце концов, где таким девчонкам, как мы, ещё найти себе хорошего парня? Если большую часть жизни проводишь в работе? Даже если мыслить логически, за оставшееся свободное от работы время невозможно узнать человека. Если только подцепить на раз. Так, ради секса, - она пожимает плечами и снова делает большой глоток. - Хорошее вино.
- Очень хорошее, - соглашается Наташа. Ей есть, о чём подумать. Не то, чтобы Мелисса ей глаза открыла. Это всё прописные истины. Просто иногда сказанное со стороны кажется проще и понятнее, чем собственная каша в голове.
- Он забавный, - говорит Мелисса после долгого уютного молчания на свежем вечернем воздухе под утекающее через губы вино. Её бокал уже пуст, у Наташи - на последний глоток. - И смотрит на тебя так, - мечтательно тянет Мелисса. - Я бы дала ему шанс на твоём месте. Если, конечно, ты в принципе настроена на отношения.
Наташа задумчиво улыбается, допивает и подаёт Мелиссе руку, чтобы поднять её со ступеньки. Ей совсем не холодно. Изнутри нарастает тепло - из-за вина ли, или же от волнения. Может, на самом деле попробовать? Сколько можно его динамить. Сэм настойчив, но крепко уважает её границы. Не навязывается, но, чёрт, всегда находится где-то поблизости. Наверное, этим он и покоряет в итоге.
Они перелезают через раму и закрывают за собой окно.
****
Баки сидит на пассажирском месте в эскалейде и завороженно смотрит в чёрную приборную панель перед собой. Вокруг темно, только фонарь ярко горит над дверью парадной. Машину снова настойчиво одолжила Мелисса, и без выслушиваний возражений сунула ключи Стиву.
У Баки между ног рюкзак, и оттуда, даже завёрнутый в несколько слоёв бумаги для выпечки и полотенце, невероятно дурманяще пахнет шоколадно-вишнёвый пирог. “Как обещала, - подмигнула Мелисса, когда укладывала его внутрь и застёгивала молнию. - Ешьте на здоровье”.
Баки сидит в машине, Стив рядом, на месте водителя, и они уже припарковались у своего дома на Эджком-авеню, но Баки вдруг осеняет кое-чем, и он не может выйти из машины.
- Дети терпеть не могут ждать.
- Что? - встряхивается от затянувшегося молчания Стив. Баки только сейчас понимает, что он всегда даёт ему возможность, когда он зависает - подумать, прийти в себя. Не торопит. Каким боком он вообще до сих пор Стиву нужен - загадка.
- Я вспомнил, что дети терпеть не могут ждать, Стиви. Скоро. Потом. Завтра. В сентябре. Они не понимают этих определений. Пустой звук, пшик, - говорит Баки черноте панели между своими коленями. - Для них нет вчера, и завтра - никогда не будет. Только сейчас. Только сейчас имеет значение. Я понимаю, почему Хлоя расстроилась. Мы ведь были такими же.
Стив смотрит на него во все глаза, а потом вдруг берёт бионическую руку и переплетает свои пальцы с железными, тянет костяшки к губам. Баки поворачивает голову и смотрит на это, и заставляет себя чувствовать. Кисть в теории самая чувствительная часть руки. И всё же под чувствительностью к механическим воздействиям явно имелось в виду не нейро-реакции на едва слышное тёплое касание губами к железным костяшкам. Баки судорожно вдыхает. Он всё равно чувствует. Памятью. Всем собой. Такое не забывается просто так. Такое вообще не забывается.