- Я понимаю, - кивает Стив. - Но привыкнуть не могу всё равно, - он пожимает плечами.
- Хорошо, что меня не узнают. Или плохо, даже не знаю, - хмыкает Баки.
- Как мне вас… - начинает Мелисса, но её перебивают:
- Джеймс. Зовите меня Джеймс.
“Не Баки”, - почему-то думает Стив, понимая, что это вынужденная временная мера. Словно он оставляет последнюю заслонку, за которую ещё можно спрятаться в случае чего. Чего? Перед Мелиссой хотелось разливаться соловьём, а не прятаться. Он не к месту вспоминает траурную колонну людей и красивый живой венок, который оставил в куче других подобных у серой гранитной плиты Пегги Картер.
- Джеймс, - Мелисса улыбается и снова наклоняется к цветам, чтобы понюхать. - Забыла про вазу сказать, - вдруг произносит она, и Баки поднимается неумолимо и идёт к стойке.
- Мелисса, - Стив нагибается над столом и смотрит на неё, стараясь говорить негромко. - Вы знаете, для него это всё безумно и дико, надеюсь, вы поймёте его неловкость и не посчитаете чудаком. Он замечательный человек, но ему нужно немного времени, чтобы привыкнуть, хорошо?
- О чём шепчетесь? - раздаётся за спиной, а на стол опускается пузатая прозрачная ваза с водой. - И не будет никаких фанатов, я попросил.
Стив смотрит на Баки нечитаемо, резко переметнув взгляд. Потому что знает, как иногда тот может просить. Оборачивается - девушка хлопочет за стойкой, готовя их заказ. Живая. Он выдыхает, а когда оборачивается, и Баки, и Мелисса смеются.
Под кофе с наполеоном - свежайшим, тающим во рту, украшенным резаной клубникой - они узнают о Мелиссе (пока только о ней) много интересного. Лучшая выпускница курса, пять языков, завербована на службу ВВС США в шифровальный отдел. Прекрасный послужной список, звание сержанта за достижения в штабной работе. Счастливый брак и двое детей. Они оба знали это и без диалога с Мелиссой - по безликим обрывкам из сети. Но вот так, рассказанная вслух, история обретает объём и форму, наполняется эмоциями, запахами, улыбками и слезами, когда Ноэля отправляют в Ирак. Он мог бы отказаться - конечно, так все говорили, но тогда его ждало бы понижение в звании и даже высылка на отдалённую военно-тренировочную базу. Он захотел рискнуть. Что ж, риск - благое дело…
- Вы знаете, - говорит Мелисса, - каждая жена солдата знает, что неожиданно может превратиться во вдову, это нормально, и к этому осознанию привыкаешь. Ведь семей военных много, а смертей при исполнении мало, и ты всегда думаешь - ну со мной-то это никогда не случится, а потом - раз, и это происходит, тебе присылают невнятный желтый конверт, приглашают на вручение награды посмертно, но тебе не нужны эти побрякушки, нужен муж, и почему его нельзя вот так вернуть - только не в коробочке, Господи Иисусе, а живого, живого, - она шмыгает и неловко вытирается салфеткой, отворачиваясь к окну. - А потом ты словно стоишь на краю, шагаешь и летишь, летишь вниз, будто с тарзанкой, только никакой тарзанки нет, а ты летишь - и не можешь упасть до дна, потому что дна у этой пропасти нет тоже. Если бы не дети - я не знаю… - Мелисса замолкает, снова промакивает глаза и вдруг смотрит на Баки в упор, как стреляет. - Я очень любила его. Очень. И наши дети - это какая-то благодать Господня, уж не знаю, за что мне. Я вас познакомлю в следующий раз.
Баки замечает, что давно держит свою ладонь на сжатом на столе кулаке Мелиссы. И это нормально, он даже не понял, когда взял её за руку. Она прохладная и с острыми костяшками суставов.
- Мне очень жаль, что я не нашёл вас раньше, - говорит он виновато и, похлопав по пальцам, отпускает ладонь.
- Почему? Почему только сейчас? - вдруг спрашивает Мелисса, и Стив чётко понимает, что разговор заходит в опасное русло.
- Простите нас, мы ненадолго, - Стив встаёт и как можно незаметнее тянет Баки за собой в сторону туалетов.
Он на самом деле облегчается, а Баки стоит над раковиной и плещет себе в лицо холодной водой.
- Она замечательная, - говорит Стив отражению Баки, пока моет руки.
- Соглашусь, - кивает тот и вытирается. - Думаю, ей можно рассказать.
- Не стоит.
- Она военная, с допуском.
- Разработчик шифров, работник штаба. Не надо, Баки. Сейчас - не надо.
- Файлы ГИДРы давно слили в сеть, что нового она может узнать? - скептически интересуется Баки, опираясь на раковину бёдрами.
- В файлах ГИДРы нет ни слова про тебя, - внезапно отвечает Стив.
- В смысле? - и растерянность Баки - искренней не придумаешь.
- Думаю, материалы по твоему делу обитают у русских или напрямую хранились у Золы в компьютерах. У нынешней ГИДРы на тебя не было ничего толком, всякие бессвязные обрывки. Иначе тебя вряд ли так быстро реабилитировали, Бак, - нехотя завершает Стив и идёт к выходу. - Не говори ей лишнего, ей и так неслабо досталось.
Бак не двигается пару мгновений, обдумывая услышанное, а потом идёт следом.
- Простите нас, Мелисса.
- Может, уже перейдём на ты? Это не слишком?
- Я только за, - улыбается Баки.
- Джеймс, сколько тебе лет? - спрашивает она, и на лице уже совсем нет следов слёз, а ямочка на подбородке едва заметная и очень изящная.
- Прожитых - около двадцати семи. Фактических, - Баки поводит плечами и не договаривает.
- Младше меня на десяток и старше почти на век, поразительно, - удивляется Мелисса. - Где мои сигареты? Кажется, мне надо покурить.
Они какое-то время улыбаются и говорят о последней статье в Таймс, где Стиву пришлось дать пространное и объёмное интервью ни о чём и обо всём сразу.
- И всё же, почему именно сейчас, Джеймс? - спрашивает Мелисса, когда кофе у всех заканчивается, а пустые тарелки сложены одна на одну и сдвинуты на край стола в ожидании официантки.
- Чистой воды случайность, - пожимает плечами Баки. - Случайно наткнулся на статью о миротворческой акции в Ливане, пока шерстил интернет. У меня даже мыслей не было раньше поискать хоть кого-то. Словно чувствуешь себя закатившейся оторванной пуговицей и не знаешь, что может быть иначе. Забываешь напрочь, зачем тебе дырки посередине.
Мелисса улыбается и кивает.
- Мне пора забирать Джона из секции, а Хлою - из сада. Я буду очень рада увидеться с вами ещё раз, только теперь не в кафе, а там, - она показывает куда-то за стекло витрины, и Баки почему-то сразу вычисляет нужные окна на третьем этаже, на них налеплены яркие аппликации, но отсюда не разобрать, что именно.
- Спасибо, что согласилась встретиться, Мелисса, - благодарит Стив, а потом просит телефон - и они трое обмениваются номерами. - Звони в любое время по поводу и без, хорошо?
- Договорились, - женщина поднимается, благодарно кивая Баки за отодвинутый стул. - Мне было очень приятно познакомиться с легендой семьи Барнс, - говорит она и вдруг естественно обнимает Баки за шею, так, словно знакомы они вечность, и Стив напрягается лишь на секунду. Баки обнимает в ответ мягко, легко-легко прикасаясь к спине под летним платьем левой рукой.
- Я тоже очень рад, Мелисса, - отвечает он и улыбается, потому что ему приходится наклоняться, а ей - тянуться, и каштановые кудри щекочут нос.
****
- Ну как ты? - Стив ждёт его у открытой двери в свою комнату, а он выходит из ванной - уставший, сонный, почти пьяный.
- Нормально, - Баки вытирает лицо и закидывает полотенце на дверь - сохнуть. Привычка, оставшаяся ещё с довоенного Бруклина.
Они снова долго гуляли перед сном, шатаясь в сумерках по Центральному парку в приятном молчании, пока Стив не остановился у безлюдной из-за позднего времени детской площадки в виде трехэтажного замка лазилок и лабиринтов. Отсюда прекрасно просматривалась ива на берегу пруда, и Стив улыбнулся: “Давай заберёмся наверх?” “Сломаем нахрен”, - скептически ответил Баки, гася вырывающееся “да я об этом каждый раз мечтаю, чёрт возьми”. “Не сломаем, они с усиленным запасом прочности делают, я уверен”. “Я уже вижу заголовки завтрашних газет”, - хмыкнул Баки, заинтересованно разглядывая канатную паутину наверху, а потом скинул пиджак Стиву на руки и плавно, текуче, невесомо подтянулся наверх и исчез в хитросплетениях переходов за считанные секунды. Вокруг клубилась тишина, и Стив чувствовал себя слегка по-идиотски, стоя ночью с чужим пиджаком посреди пустой площадки. Спустя несколько минут, видимо, нарезвившись, Баки объявился откуда-то справа и зашипел: “Пст, Стив. Иди сюда”. Тот обернулся на голос и вздохнул. Неторопливо полез наверх по деревянным перекладинам, бережно закинув пиджак на плечо. Там, где сидел Баки - круглая площадка на высоте пары метров над землёй. Видимо, некая дозорная башня для стратегического кругового обстрела. Баки молча лег и уставился вверх. Стив сел рядом, а потом улегся тоже - до них доносились неявные шумы ночной жизни и снующих вдалеке машин, а доски под спиной были ещё тёплые, и это чувствовалось даже сквозь ткань. Стив накрыл их обоих пиджаком. Они смотрели наверх, в тёмное небо. С тёмного неба им в ответ подмигивали россыпи звёзд.