На работе тоже было не до веселья. Я механически бубнила в трубку дежурные фразы, поминутно проверяя телефон. Но Дима по-прежнему молчал.
К концу дня нервы были на пределе. По дороге домой я прокручивала в голове сотни вариантов и причин его странного поведения. Мысленно репетировала предстоящий разговор, готовя обличительную речь и убийственные аргументы.
Однако стоило переступить порог квартиры, как вся моя решимость улетучилась. При виде огромного букета роз, который теперь гордо возвышался посреди гостиной, сердце снова затрепетало. Вдруг и правда у Димы все серьезно, просто обстоятельства не позволяют пока со мной увидеться?
Поколебавшись, я набрала короткое: «Как доберешься до места и будет возможность созвониться — дай знать. Очень жду». И, спрятав телефон поглубже в сумку, поплелась на кухню ужинать.
Всю ночь меня терзали противоречивые чувства. То накатывали обида и злость на Диму за его исчезновение и молчание, то вспоминался наш короткий, но такой многообещающий роман, и сердце замирало от нежности.
Утром, собираясь на работу, я вновь проверила сообщения — глухо. Дима не выходил на связь. На душе было неспокойно. Слишком уж странно он себя вел, слишком много недомолвок и тайн скопилось вокруг нашего ни разу не состоявшегося свидания.
Весь день я то и дело поглядывала на экран смартфона, надеясь увидеть заветное «Привет». Коллеги что-то спрашивали, о чем-то судачили, но до меня доносились лишь невнятные обрывки фраз. Все мысли занимал далекий и загадочный Дима.
А вечером, разложив на кровати шикарные розы из букета, я задумалась. Интересно, сколько еще продлится эта пытка неизвестностью? Когда же я наконец получу ответы на свои мучительные вопросы? И что будет, если Дима так и не объявится?
Размышляя обо всем этом, я и провалилась в тревожный, чуткий сон. А наутро, едва продрав глаза, схватилась за телефон. И замерла, увидев долгожданное: «У меня 15 пропущенных от тебя. Прости, со связью была беда. Сейчас все улажу и сразу наберу. Надеюсь, твое предложение встретиться еще в силе?»
14
Сердце колотилось как сумасшедшее, ладони стали влажными от волнения, когда ровно в семь я вышла из подъезда. У дома уже ждал роскошный Мерседес представительского класса, присланный Димой. Солидный водитель распахнул передо мной дверцу, приглашая устроиться на мягком кожаном сиденье. Ох, не думала, что когда-нибудь буду разъезжать на подобных авто!
Всю дорогу до ресторана я нервно комкала в руках платье, силясь унять внутреннюю дрожь. Справлюсь ли? Не ударю в грязь лицом перед лощеным красавцем? Вдруг пойму, что это была ошибка, и сбегу, позорно склонив голову? Нет-нет, об этом даже думать нельзя! Я должна узнать правду. Должна посмотреть Диме в глаза и задать все мучающие меня вопросы.
Машина затормозила у ослепительно сияющего огнями фасада. Швейцар торопливо распахнул дверцу, помогая мне выйти. В этот миг я увидела Диму — высокий, статный, безупречно одетый, он ждал у входа, лучезарно мне улыбаясь. Боже, а он еще красивее, чем я помнила!
Робко опустив глазки, я последовала за Димой в ресторан. Роскошь интерьеров буквально ослепляла — хрустальные люстры, лепнина на потолках, благородное дерево стен. Нас проводили в отдельную кабинку, укромно спрятанную от посторонних глаз. При виде изысканной сервировки стола и приглушенного света свечей у меня перехватило дыхание. Не иначе Дима задумал основательно меня очаровать!
Но стоило нам остаться наедине, как на меня накатила новая волна смущения и неловкости. Я просто не могла поднять на него глаз, хоть и чувствовала на себе пристальный, изучающий взгляд. Лишь украдкой позволяла себе любоваться его точеным профилем, изящными пальцами, поигрывающими бокалом с вином. Да что там, я даже на его часы и татуировку пялилась чаще, чем на лицо! Позорище.
А Дима, словно не замечая моей скованности, непринужденно болтал о каких-то пустяках. Обсуждал погоду за окном, последние кинопремьеры, изысканность блюд, которые нам подавали. Постепенно его спокойный, чуть насмешливый тон приятно убаюкивал, я начала потихоньку оттаивать. В какой-то момент даже рассмеялась над его очередной шуткой, с удовольствием поддержав ничего не значащий разговор.
Но мысль о странностях и недомолвках, связанных с моим визави, не давала покоя. Я должна, я просто обязана спросить! Иначе так и буду маяться неизвестностью. В конце концов, если он порядочный человек — ему нечего скрывать. А нет… Что ж, лучше горькая правда, чем самообман.
Собравшись с духом, я решительно отставила бокал и прямо посмотрела на Диму: