Встретившись с Обонато, мы почти целый день потратили на поиски затерявшегося в джунглях старого капища. Обнаружили его в самом центре острова и в весьма удалённом от берега месте. И уже на следующий день мы, собрав людей, направились туда возрождать культ Змееголового.
Глухая ночь накрыла нас своим чёрным покрывалом. Толпа чуть больше тысячи человек выла и плясала, подражая моим выкрутасам. Разгоревшийся костёр вдруг полыхнул ярким пламенем, стремясь к бесчисленным звёздам, загадочно подмигивающим нам из космоса. И огонь, приняв приготовленное заранее зелье, недовольно зашипел, выбрасывая в ночной воздух густые клубы белого пара, щедро насыщенного наркотическими веществами.
Придав своим пляскам значительное ускорение, чтобы как можно большее количество людей прошло в хороводе мимо пышущего дурманом костра, я по итогу завопил:
— О, Змееголовый! Приди же к нам, вдохни в нас веру в тебя, одари каждого змеиным умом и мудростью!
— Приди! — вторила мне толпа.
Вдохнувшие наркотический дым будущие адепты новой религии вскоре переставали дрыгаться и застывали в оцепенении, глядя застывшими глазами в никуда. Мрачная тень с узкими вертикальными зрачками в горящих на вытянутой змеиной морде жёлтых глазах медленно проявлялась в воображении людей, становясь для них центром вселенной.
— Дай нам храбрость, верность и смысл жизни! Даруй нам удачу, чтобы всегда у нас был богатый улов, достаток в семье и мужество в сердцах воинов, что уйдут со мной воевать во славу тебя! О! Великий! — воскликнул я.
Разномастная толпа уже перестала быть простым скопищем людей, превратившись в единую, целостную общность, подчинённую и живущую лишь одной целью. Каждый повиновался одному лидеру и думал о самом важном в их жизни ритуале. А главным среди них был я. Я! ЯЯЯЯЯ!
Не отрываясь ни на миг от явившегося к ним лика Змееголового, люди, как загипнотизированные, выдохнули в едином порыве:
— Даруй!
Полураздетый, залитый жертвенной кровью какого-то барана (в прямом смысле этого слова) я представлял собой поистине эпическую картину. Кровь стекала по моим рукам и лицу, искажённому гримасой истинной веры. Тот же фанатичный блеск горел и в глазах всех остальных. Точнее, отражаясь в их глазах, огонь полыхал в душах новых последователей Змееголового. Поистине неистово полыхал! Намного сильнее, чем у меня…
— Подойдите ко мне, о, будущие воины! Ближе! Ближе! Ещё ближе! — вскричал я, чуть не добавив при этом «бандерлоги», но чудом сдержался. — Подойдите ближе, мои соратники! Преклоним же колени перед живым воплощением духов Африки, которые говорят моими устами. Мамба знает о вас, Мамба помнит о вас, Мамба заботится о вас, о, жестокие духи Африки! Каждый, кто поймает луч моей веры, вступит обеими ногами на твёрдую дорогу познания жизни, вкусит её благ, насладится её дарами и обретёт бессмертие. И когда его земной путь прервётся, он получит разрешение на проход в долину Радости, которую охраняют слуги Змееголового. Каждый из вас, абсолютно каждый! Змееголовый и все остальные духи Африки будут приветствовать вас в ней, и станут слугами вашими, стремясь выполнить любое ваше желание! Вы будете повелевать ими! Будете наслаждаться всеми немыслимыми удовольствиями! Все земные воплощения женского тела будут доступны вам! Проникнитесь этим! Проникнитесь этим! Проникнитесь! О, Боги! Услышьте нас! Направьте нас! Явитесь нам! — и я выплеснул остаток наркотического зелья из ковша в огонь.
Взвившееся до небес пламя жадно сожрало горючую воду, испустив из себя очередную порцию густого тумана. Заклубившись плотной завесой, дурман проник в ноздри присутствующих. И словно повинуясь моим словам, череда Богов величественно прошествовала перед глазами каждого, кто явился сюда на церемонию возрождения древнего культа.
Древние боги с головами орла и шакала, крокодила и льва, лягушки, барана, кошки и других, порой совершенно неизвестных мне животных непрерывной шли перед глазами новых адептов. Медленно проявляясь во мраке ночи, вереница Богов бесследно в ней же и растворялись. А я продолжал кружиться в безумном танце. И вместе со мной вновь закружились и остальные.
Однако постепенно силы стали покидать новоявленных посвящённых. Негры сбивались с ритма и медленно оседали там, где их заставала внезапная усталость. Наркотическое опьянение коварно, с одной стороны оно дарит незабываемые впечатления, с другой же забирает последние силы, ничего не оставляя взамен кроме иллюзорных видений, пусть и подкрепленных чем-то большим, чем страшные байки.
Один за другим люди выбывали из безумного танца, а я всё кружился и кружился, подкреплённый сильными стимуляторами и предохраняющими от остановки сердца зельями. Иначе мой мотор не смог бы выдержать такой запредельной нагрузки и остановился бы навсегда.
Время стремительно уходило и вот уже на песке лежали почти все, кто участвовал в безумном хороводе. С десяток самых выносливых ещё держались на ногах, шатаясь от усталости. Но в итоге и их сила духа сдалась перед психическим и физическим истощением, и они попадали на землю. Ещё целую минуту я медленно кружился в танце перед их глазами и, наконец, прокричал:
— Боги Африки услышали нас, вы все достойны их внимания! Отныне и навеки вы — помощники Змееголового! Радуйтесь люди! РАДУЙТЕСЬ!
Мой крик взлетел в небеса и разнёсся во все стороны острова, стремясь к морю, где и затих, развеянный морским ветром. Прокричав нужные слова, я опустился на землю и тут же впал в глубокий спасительный сон.
Словно повинуясь неслышному сигналу, из темноты тут же выступили небольшие группки женщин. Быстро распределившись, они стали заботиться о спящих, охраняя их сон.
Пробуждение оказалось тяжёлым, но чувство полностью выполненного долга облегчило мои муки и усталость от проделанной работы. Очнувшись или, вернее, проснувшись, я тут же занялся зельем восстановления и по готовности одаривал им всех страждущих.
Женщины не участвовали в церемонии, но помогали: носили воду и плавник для розжига костра. Мне оставалось лишь подкидывать в котел смеси трав и прочих ингредиентов, чтобы варить всё новые и новые порции зелья восстановления и бодрости. Потихоньку просыпались и приходили в себя те, кто отдал все силы в борьбе за счастье стать слугой богов.
Наиболее ослабевших неофитов я лично поил питьём, восстанавливающим силы, дабы они раньше времени не отдали свою душу Змееголовому. Мне ведь пока их тела нужны! Так что: всем встать и выйти из сумрака! Вам пока туда рано!
Люди вставали, благодарили богов и меня за то, что выжили и получили просто массу незабываемых эмоций. Я только величественно кивал, соглашаясь с ними. Трудно не согласиться, когда ты и организовал, и провёл весь этот безумный церемониал. К обеду практически все пришли в себя, однако с десятком самых слабых я продолжал возиться, не собираясь отдавать их духам Африки. К вечеру все уже полностью пришли в себя, и я смог вздохнуть с облегчением и вернуться к обычным делам.
Весь остров знал о произошедшем, и ко мне потянулись вереницы страждущих излечения, утешения и просто желающие получить удачу на всю оставшуюся жизнь. Но боги Африки жестоки и не обязаны помогать абсолютно всем. Поэтому и я кому-то помог, а чьи-то мольбы пришлось оставить без внимания.
Это сумасшествие продолжалось около двух недель, потом постепенно сошло на нет. Взамен я получил пятьсот очень хорошо мотивированных юношей, что должны в будущем стать моей гвардией. И на восточном берегу острова организовал военно-полевой лагерь, где негры, вооружённые кто охотничьим, а кто и старым огнестрельным оружием тренировались стрелять и воевать.
Естественно, не всё радовало, но время у меня имелось. Просто нужны деньги, очень много денег, а ещё хорошее оружие и инструкторы. Вот с инструкторами не повезло. Кроме меня — никого! Благо я и сам многое знал. Но не может же всё теперь на мне держаться? А ещё неплохо бы иметь и технику. Впрочем, завозить её на остров всё равно бессмысленно. Нужно перебираться на континент и решать проблему там.