– Где еще активничать, как не в колледже... – он кивнул, словно закрыл тему. Нет уж. – Но ты туда хочешь?
Он вздохнул.
– Не знаю.
– Ты не знаешь, – я посмотрела на него. – Многие знают. Они не знают, подойдут ли их оценки, будет ли финансовая помощь, наберется ли достаточно проходных баллов, но многие старшеклассники знают, хотят они попробовать колледж, или ни за что на свете.
Он пожал плечами.
– Значит, ты встретила того редкого, кто еще не знает, что делать, так что, может, опустим тему? Если обсуждать это с тобой по кругу, мне легче не станет.
Я развернулась и разглядывала туристов, когда добавила:
– А я хочу в колледж.
– Это должно и меня заставить захотеть?
В этот раз он явно шутил. Прогресс. Хоть и на скорости улитки.
– Нет, я так рассказываю личное о себе.
– Вот и молодец, – сказал он.
– Обычно другой человек отвечает тем же, – продолжила я, будто он ничего не сказал.
– Но этот человек так не сделает, – он изобразил улыбку и вскинул бровь. – Ты можешь делиться, чем захочешь, но это не означает, что я отвечу тем же.
Я опустила ладонь в воду, брызнула на него водой.
– Ты извращенец, ты в курсе?
– О, я в курсе. Спасибо за подтверждение, – его фальшивая улыбка начала превращаться во что–то искреннее, пока он вытирал воду с лица.
Я хотела брызнуть на него снова, но он сел прямее.
– Народ, – крикнул он туристам. – Остался последний участок бурного потока. Лучшее мы приберегли напоследок.
Мы добрались до поворота реки, и я увидела, о чем он говорил. Река впереди из стеклянной синей становилась бурной и пенной. Этот участок был самым белым из всех, что мы преодолели сегодня, я и остальные рафтеры крепче сжали весла.
Гарри в группе Наоми издал потрясенный вопль. Мама рядом с ним выглядела так, словно они плыли на эшафот.
– Не забывайте грести, сохраняйте спокойствие и слушайтесь меня, и вам будет весело, – говорил Кэллам.
Я взглянула на него, заметила слабый блеск восторга в его глазах. Он подмигнул и кивнул мне, подбадривая, потому что я могла лишь представлять, как выглядела в тот миг.
– Все будет хорошо. Спускайся дальше.
Я качнула головой, но он вряд ли уловил это. Я боялась не за себя, а потому что мама и Гарри тоже спускались по реке и еще шесть туристов, за которых я была в ответе. Я вдруг ощутила себя ребенком, получившим задание спасти мир от разрушения. Почему я возомнила, что могу это сделать? Почему притворялась, что знала, что делала, и могла быть в ответе за жизни остальных, когда в остальное время я с трудом несла ответственность за себя?
– Ладно, народ! – ему приходилось кричать, ведь вода бушевала. Вода напоминала большие мыльные пузыри, бьющиеся о камни, так что я собиралась представить большую ванну с пеной. Расслабляющую ванну с пузырьками...
Мы попали на первые потоки, и нос лодки опустился, а потом резко поднялся, и я уже не могла думать о хорошем.
– Гребите! – вопил Кэллам, брызги окружали нас. Почему остальные смеялись? Почему вопили, словно на американских горках? Почему они улыбались и склонялись вперед, словно ожидали того, что будет дальше?
Склонялись вперед? Нет. Так можно было слететь с рафта. Я знала, что нужно грести со всеми, но мне нужно было напомнить им, что важно удерживать равновесие, потому что они явно забыли, а капитан Адреналин был занят управлением рафта, следя, чтобы мы не разбились о лабиринт камней, торчащих из реки.
– Мэрилин! – закричала я женщине справа впереди меня. Может, если я привлеку ее внимание, она передаст послание Майку перед собой, а он – Коулу рядом с собой, и так далее. И да, я выучила имена, фамилии, группы крови и аллергии у всех в группе. На всякий случай.
Мэрилин не слышала меня, и это не удивляло. Я сама едва себя слышала.
Я взглянула на рафт Наоми, а она, как Кэллам, легко и спокойно двигалась по реке. Почему они были такими спокойными, когда мы прыгали, как камень, по реке? Они сошли с ума или я, раз не изображала радость?
Гарри пищал от восторга, двигал ручками так быстро, что весло стало размытым пятном. Мама рядом с ним выглядела так, словно шла по доске над морем. Не я одна паниковала. Мы с мамой ощущали одно и то же. Я не знала, что чувствовать насчет этого... Мы с мамой похожи? Я не на такую жизнь надеялась.
– Мэрилин! – снова закричала я, горло болело от громкости. Все еще ничего.
Если эти безумцы не подвинутся, то слетят с рафта. Я удерживала весло и умудрялась двигать им почти одновременно со всеми, пока двигалась к ней ближе, быстро и понемногу скользила коленями.
Я могла уже протянуть руку и похлопать ее по плечу, но хотела подобраться еще ближе.
– Финикс! Подними голову! – услышала я его крик, но даже так подняла голову на миг позже, чем требовалось. Рафт сильно занесло вправо, а потом отскочила назад, успешно сбросив меня.
Я ударилась о воду и погрузилась, холод реки впился в меня.
Поток бил по мне, утаскивал глубже, будто пытаясь разорвать при этом. Я застыла. На один ужасный миг тело замерло, а с ним и мозг.
Моя голова вынырнула – слава богу, богине и всем за спасательный жилет – и я пришла в себя, тут же отреагировала. Я принялась барахтаться, руки и ноги двигались в стороны, и пенная вода вылетала из–под меня.
Я не видела рафты. Сначала. А потом меня развернул поток, и я заметила их. Они были чуть позади меня, и все что–то кричали мне. Я слышала только рев реки, не могла различить даже грохот сердца в ушах.
Я заметила Гарри и маму в безопасности на рафте, и меня снова отбросило потоком. Вода несла мое тело, куда ей хотелось. И как бы я ни пыталась бороться и плыть к берегу, я застряла.
Я неслась мимо булыжника, торчащего посреди реки, попыталась ухватиться за него, но поток был слишком силен. Он стукнул меня о камень и смыл снова.
Тут началась паника, подогретая адреналином. Я умру. Вот и все. Река утащит меня в подводную могилу. Гарри. Я могла думать лишь, как он смотрел, как его сестра тонет перед ним в летнем лагере. Это оставит серьезный шрам.
Река снова развернула меня, один рафт оказался впереди других – тот, с которого я и улетела. Пара секунд, и потом развернул меня, но я успела заметить Кэллама. В отличие от других рафтеров, он не тревожился. Его взгляд было легко понять, потому что я уже несколько раз его видела. Его взгляд говорил: «Что ты творишь?».
Меня отбросило к камню, и я поняла. Он смотрел на меня так, словно я должна знать, что делать. И я знала.
Не бороться, а следовать за течением.
Его слова звенели в моей голове по кругу, пока я не смогла успокоиться на миг.
Я перестала размахивать руками и ногами. Я заставила тело расслабиться, глубоко вдохнула и поддалась реке.
У меня тут же пропало ощущение, что поток пытался утянуть меня на дно, или что волны хотели разбить меня. И вместо борьбы за жизнь я покатилась по волнам.
Бушующая вода вскоре закончилась, выплюнула меня на спокойный участок реки. Я помахала всем, что в порядке, направилась к песчаному участку пляжа, на который указал Кэллам. Рафты повернули в ту сторону.
Было поразительно просто плыть в спокойной воде. Поток немного тянул за ноги, но было просто сопротивляться. Хоть мышцы свело, я добралась до берега раньше рафтов.
Я плюхнулась на теплый песок и пыталась перевести дыхание. Я не успела, меня оттащил в сторону десятилетний мальчик, чья сила удвоилась за время в лагере.
– О, Финикс, это был кошмар. Ты в порядке? – Гарри сжал меня руками, как удав. – Я так испугался.
Гарри умудрился сбить меня, и половина моего лица была в песке. Я высвободила руку и обняла его.
– Тише, Геркулес. Как бы ни думали многие, я не из стали.
Его хватка ослабела. Немного.
– Прости, я так переживал. Если что–то случится с тобой...