Функциональная МРТ задействует уникальные магнитные свойства крови, содержащей железо. Если используется определенная область мозга, например, когда мы думаем или испытываем чувства, к этой области приливает кровь, поставляя энергию, необходимую для выполнения задачи; в процессе изменяются магнитные свойства ткани. Воздействуя на мозг мощным магнитным полем, сканер фМРТ делает серию снимков, словно создавая мультфильм, отражающий изменения кровотока. Мы получаем изображения мозга в рабочем процессе, самые нагруженные области «сияют» яркими цветами.
Сегодня исследователи по меньшей мере в шести лабораториях в США, Великобритании и Швейцарии используют фМРТ для изучения мозга матерей, а в некоторых случаях и отцов. Так же, как Лекман и Суэйн, они включают записи детского плача, а иногда – показывают умилительные детские фотографии, чтобы стимулировать «нейробиологию» родительской любви. Все ученые фокусируются, как исчерпывающе сформулировал Лекман, на «взаимодействии страха, бдительности, реципрокного избирательного распознавания и вознаграждения, резонирующих в голове, позволяя успешным родителям увидеть мир под новым углом и инвестировать в своего ребенка».
Лекман и Суэйн предполагают, что со временем смогут обнаружить сходство между снимками мозга молодых матерей и уже имеющимися изображениями мозга людей, страдающих обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР). Если это так, наибольшая активность будет наблюдаться с правой стороны лобной коры – ключевой области мозга, отвечающей за распознавание угроз. По меньшей мере, говорит Лекман, новые данные о таком сходстве позволили бы больше сочувствовать людям, страдающим ОКР, ведь мы бы увидели, что «все мы на самом деле похожи». (По предварительной информации, полученной на момент написания книги, Лекман и Суэйн обнаружили понижение активности в миндалевидном теле, мозговом центре, отвечающем за страх и интуицию, у женщин, обследованных в период от двух недель до трех месяцев после родов. В этот же отрезок времени испытуемые отмечали снижение объема ОКР-подобных поведенческих реакций. В данный момент Лекман пытается найти новые данные о возможной корреляции между описанными явлениями.)
Почему мамы?
Йельский эксперимент – лишь один из многих, демонстрирующих все возрастающий на протяжении последних двадцати лет интерес специалистов к изучению материнского разума; исследования проводятся на крысах, обезьянах и на людях. Нейробиологов, психиатров, психологов и социологов объединяет убежденность: родительскую сторону детско-материнских отношений, определяющую выживание вида, необходимо полноценно познать. Майкл Ньюмен, нейробиолог из Бостонского колледжа, соавтор книги «Нейробиология родительского поведения» (Neurobiology of Parental Behavior, Майкл Ньюмен, Томас Инсел, 2003), писал: «Мы… углубились в нейробиологические факторы, влияющие, возможно, на ключевые свойства человеческой природы, формирующие социальность, социальную привязанность, родительское поведение и любовь. В этом мире, полном насилия, трудно вообразить группу свойств, более достойных изучения».
Новая волна исследований является на деле частью более крупного современного движения: в последнее время ученые массово заинтересовались «позитивными» эмоциями, например, любовью. Некоторые объясняют подобную смену парадигмы духом времени. В частности, террористические акты 11 сентября 2001 года убедительно продемонстрировали опасность мироустройства, где ненависть торжествует над любовью, а также повысили ценность навыков, которые мы обобщенно называем «эмоциональным интеллектом». Год спустя после трагедии филантропический проект, известный как Институт исследований безграничной любви (Institute for Research on Unlimited Love), выделил примерно два миллиона долларов на гранты для ученых, включая Лекмана и Суэйна, изучающих добрые чувства. Однако даже в конце 1990-х нейробиологи признавали, что, хотя мы знаем очень много о человеческих депрессии, тревоге, гневе и употреблении наркотиков, гораздо меньше нам известно о механизмах, ответственных за эмпатию, социальные связи, альтруизм и радость. И когда мы задумываемся, где же найти всю эту эмпатию, социальные связи, альтруизм и радость… Ответ очевиден: самая высокая концентрация добрых чувств – во взгляде здоровой матери на новорожденного малыша.
«Чаще всего люди после МРТ выглядят очень усталыми, ведь им пришлось провести в аппарате до двух часов, практически не двигаясь: нельзя и на сантиметр переместить голову, – говорит Джек Нитшке, нейробиолог из Университета Висконсина, проводивший сканирование мозга матерей, разглядывающих фотографии своих детей (это помогло понять механику возникновения положительных эмоций). – Но мамы… После процедуры они так и светятся и рассказывают, как это было здорово».