Новые имена — чем не новая жизнь? Лариса — Милолада, старушка Батенькина — Старолюда («Страхолюда» — шепнул Петров-не-Водкин), Липатый — Остроум, матушка — Добросерда, а я — Быстроглаз. Оттого, наверное, что мамии сибиряк заметил мгновенные взгляды мои на ларисины холмы и долины.
Откуда-то из-за Дажбога, восседавшего на денежной шкатулке, мамин сибиряк достал череп небольшого зверька и бросил в ведро с медом, выкрикнув:
Земля отворицца! Змея поклонница!— и добавил прозаически:
— Штоб имя кажно крепче село.
Лариса закапризничала:
— Я не буду пить с этой гадостью!
Но мамин сибиряк приказал яростно и сипло:
— Лей в глотку — грей середку!
И Лариса поспешно покорилась.
Я тоже хватил кружку меда. Он слегка щипал рот, как лимонад. Градусов, показалось, что немного. Это и сам мамии сибиряк подтвердил авторитетно — хлебнул и приговорил:
— Слаб. Ему б лет пяток штоб постоять!
— Далеко загадываешь, — чокнулся Петров-не-Водкин.
— Лет пяток — што хорош глоток: отсидишь — не заметишь. Знашь как у нас? Тыщак — не конец, червонец — не срок.
Я следил за Липатым: не отлучится ли, не отправится ли возвращать Кутю? Куда-то он выходил, но ненадолго — не успеть через двор и назад.
Мамин сибиряк отобрал гусли у Ларисы-Милолады и забренчал как на балалайке своими корявыми пальцами. Я ждал, что он запоет какие-нибудь языческие заклинания в честь Рожаниц или самой Мокоши, но он выкрикнул частушку вполне современную и по словам, и по мотиву — ну словно на концерте районной самодеятельности:
Гармониш-гармониш, На тебя не угодишь: Та курчава, та гола. Та велика, та мала! И-их!Старушка Батенькииа взвизгнула, Лариса захохотала, а матушка закрыла рот платочком, совсем как стыдливая девица с картины передвижников. Потом выскользнула — я думал, чтобы отсмеяться, но она вернулась с пирогом.
— Быстроглаз, принеси нож, я забыла. Быстрогла-аз! Совсем осоловел.
До меня наконец дошло, что это ко мне.
— Я не соловел вовсе! Я сейчас!
После меда и пирога снова прыгали, снова дико визжала дудка. Но я только чуть-чуть попрыгал, а потом сидел в углу и смотрел. Визг уже не казался таким резким, словно убавили звук. Вдруг Лариса потянула за руку:
— Быстроглазик, помоги мне снести, а то тяжело. Ты же мужчина.
Я покорно потащил за нею что-то большое, не интересуясь — что. Какую-то коробку. Не очень тяжело, да и вниз — не вверх. Вошел в ее прихожую, освещенную почему-то красноватым светом — и словно резко нажали во мне какой-то переключатель! Я вспомнил, как Лариса прыгала, как облипала ее рубашка… Я бросил коробку на пол, не беспокоясь, что там внутри, и обнял Ларису сзади. Под рубашкой у нее и точно не нащупалось никаких одежек.
— Ах ты, Быстроглазик! Язычник вроде отчима.
И тут переключатель во мне щелкнул в другую сторону, весь мой запас разом иссяк, сделалось противно и страшно, но уже сама Лариса меня не отпускала…
Потом было очень стыдно. Даже тошнило — не то от меда, не то от происшествия.
Но на утро я ободрился и вспомнил вчерашнее свое достижение с гордостью: как же, я больше не прежний, я уже не мальчик, но мужчина! Многие ли в классе могут этим похвастать? То есть хвастают почти все, но сразу слышно, что врут, а вот чтобы по-настоящему! Чего там говорить: быть мужчиной надо еще и уметь. И я теперь умею. Если окажусь с Кутей в ситуации, когда надо выказать такое умение, то не опозорюсь! А то бы сцена без фонтана: я не умею, она не умеет — смех сквозь слезы!
Были каникулы, торопиться некуда, я выспался и вылез на кухню поискать съестного. А там Липатый по пояс влез в холодильник — что он, не уходил что ли?!
— Привет, Миш. Или как ты теперь — Быстролаз? Ничего после вчерашнего?
И улыбнулся гаденькой улыбочкой сообщника — мол, все свои.
«Быстролаз» — все знает! Видел, как я исчез вместе с Ларисой. А вдруг и он — не терял времени, потому и глядит сообщником? Пошел искать Кутю, заговорил языческими кощунами? Как узнать? Не расспрашивать же старушку Батенькину.
— Нормально. Но вообще-то ничего хорошего в этом меде. «Алазань» лучше.
— Зато наш исконный. Деды пивали. Без виноградного жили — и ничего, не хуже других, а тебе теперь «Алазань» подавай.
Раньше были квасные патриоты, а вот нашелся медовый. Но мне было не до споров про меды и вина. Мне рожу его противно было видеть! Я должен был скорей найти Кутю, постараться прочесть у нее на лице…