И ещё надо быть храбрым, а иначе и не узнаешь, как много в мире интересного.
Длинноуху жалко было расставаться с Раисой, но раз решил идти — надо идти. Только вышел из дома, навстречу ему его сосед — заяц Белян, белый пушистый и красивый.
— Куда идёшь, сосед?
— В поход.
— А зачем?
— Хочу найти новые земли для морковки и капусты. А ещё хочу увидеть другие места, кого-то встретить, с кем-то поговорить. Чему-то поучиться. Хочешь, пойдём со мной?
— Нет, Длинноух, не хочу, кто-то и здесь должен оставаться, надо и здесь продолжать сажать морковку и капусту. Сегодня не уродилась, а завтра, глядишь, и вырастет.
— Ну ладно, оставайся. А мне хочется ещё и на мир посмотреть. Ну, до свидания, Белян.
— Доброго пути, Длинноух.
И вот заяц идёт по дороге, и ему очень радостно. Птички поют-попевают, лес вкусно хвоей пахнет. Хорошо идти. Совсем не устал. И видит, что навстречу ему идёт лиса. Заяц знал про лис, что они хитрые, могут обмануть и не заметишь, как. Поэтому Заячье братство не советовало вступать с ними в разговоры. И Длинноух насторожился, приготовился к обману. А Лиса сразу начала что-то говорить без остановки, её речь так плавно текла, так сладко было её слушать. И никакого обмана здесь нет, думал заяц, простой, приятный разговор, хочется слушать и слушать. Тут подлетела ворона Раиса, подсела к зайцу и сказала ему на ухо:
— Зубы заговаривает.
Потом подлетела к другому уху и прошептала:
— Слух ласкает. Значит, чего-то хочет.
Заяц встряхнулся, вышел из дрёмы и сказал:
— Извините, Лиса, я спешу, некогда мне лисы точить. Ой, что я говорю, — он встряхнул головой, — Лясы точить.
И как можно быстрее пошёл вперёд. Ворона ещё сопровождала его какое-то время, чтобы убедиться, что лисьи чары окончательно сняты, а потом улетела. А у зайца внутри ещё долго звучал ласковый вкрадчивый голос лисицы.
Он шёл очень долго. Наконец устал, достал из рюкзака морковку, съел её и запил водой из лесного ручья. А птицы поют, а солнце светит, в лесу тень и прохлада. Длинноух отдохнул и пошёл дальше.
И видит сквозь деревья, что к нему приближается медведь. Про медведя в Заячьем сообществе говорили всякое. То хорошее, то плохое. Лучше бы свернуть в сторону, думает Длинноух, чтобы не встречаться с ним. Но потом вспомнил, как весело было играть с медвежонком, да ведь и летом-то медведи сытые и не злые. Конечно, надо бы остеречься на всякий случай. Но я же иду в поход не только, чтобы найти новые земли для морковки и капусты, думал Длинноух, но и для того, чтобы узнать побольше о мире. Если что, убегу, решил он, и не стал сворачивать в сторону.
— Здравствуйте, Медведь.
— Здравствуй, Заяц. Куда путь держишь?
— Иду в поход. Хочу найти новые земли для морковки и капусты и мир получше узнать. Познакомиться с другими зверями.
— Хорошо, что летом идёшь, в другое время я бы тебя съел.
— Почему?
— В другое время еды мало, а тут еда сама навстречу идёт. Как не съесть?
— Хорошо, что предупредил. Стало быть, не все в мире друзья и братья?
— Да. Даже в вашем заячьем мире не все друзья. А что уж говорить о чужом мире, где всё другое: и еда, и одежда, и жильё. Чужих надо бояться, с чужими не надо разговаривать, вот как ты сейчас со мной. Хорошо, что я не голодный и в добром расположении. Это раз. Хорошо, что ты с моим медвежонком играл. Это два. И хорошо, что ты меня не напугал. Это три. А то бы я с испугу на тебя набросился.
— Ну ладно, спасибо за совет, — заторопился заяц, — До свидания.
— Ну до свидания.
Заяц поспешно пошёл вперёд и долго ещё оглядывался назад. Так шёл он ещё какое-то время и никого не встретил. Наконец, он уже начал подыскивать себе место для ночлега, как вдруг увидел в тени деревьев две светящиеся злые точки. От них исходила опасность. Заяц замер. Две точки тоже замерли. Он внимательно следил за ними, приготовившись к прыжку. Злые точки прыгнули. Заяц тоже прыгнул, но злые точки поймали его в полёте, а так как он был готов и весь сосредоточен, он каким-то образом смог выскользнуть и помчался, что было силы, куда глаза глядят. Он слышал позади себя топот и треск веток, потом уже ничего не слышал, но всё равно бежал и бежал, пока не выбился из сил, и упал на землю.
Длинноух долго не мог прийти в себя, всё прислушивался к разным звукам, шорохам и стукам, вздрагивал, и с испугом всматривался в сумрак леса. Мир оказался страшным и таким большим, что конца-края не видно. Но у него есть дело: найти землю, где хорошо растёт морковка и капуста, и мир повидать. Так что надо идти дальше. Лес стал совсем густым и непроходимым, не было видно никаких тропинок. Заяц всё шёл и шёл, продирался и продирался через чащу и наконец, набрёл на какую-то еле заметную тропу, пошёл по ней и вдруг… Что это? Кто-то схватил его за переднюю лапу. Длинноух в испуге отпрянул назад, но не смог вырваться. Какая-то железная лапа сильно держала его. Заяц долго трепыхался, пытался освободиться, но железяка не отпускала его. Потом он перестал двигаться и затих, чувствуя страшную боль в передней лапе. Долго он так лежал. И вдруг почувствовал, что кто-то освободил его из железной западни, схватил за уши и положил в мешок. Зайцу ничего не оставалось, как ждать своей участи. Скоро мешок открыли, и он с радостью выпрыгнул из него. Побежал, но наткнулся на преграду, побежал в другую сторону, — снова преграда. Не выбраться. Длинноух замер и не знал, что делать. Вдруг он услышал знакомое карканье. К нему летела ворона Раиса. Она опустилась на землю перед зайцем: