— Есть кто-нибудь у доктора? — спросилъ Колояровъ пожилого лакея, который зналъ его.
— Одна дама въ кабинетѣ, а другая дожидается въ гостиной. Вѣдь уже кончаемъ.
— Мнѣ на пять-десять минутъ.
— Да васъ они могутъ и безъ очереди принять. Я доложу, — сказалъ лакей.
— Если только одна больная на очереди, то я подожду. Зачѣмъ-же перебивать.
И Колояровъ вошелъ въ гостиную. Гостиная была мягкая, шелковая, свѣжая. Двѣ-три хорошенькія картинки на стѣнѣ, масляный портретъ самого Кальта, старинные дорогіе бронзовые часы на каминѣ, шкафчикъ-буль съ парой дорогихъ вазъ, піанино, китайскія ширмочки, круглый столъ съ плюшевой салфеткой и на немъ альбомы и книги въ яркихъ сафьяновыхъ переплетахъ съ золотымъ тисненіемъ. Колоярову пришлось ждать не долго. Въ дверяхъ изъ кабинета въ гостиную показался Кальтъ въ вицмундирномъ фракѣ и съ орденомъ на шеѣ.
— А! Василій Михайлычъ! — сказалъ онъ, увидавъ Колоярова и подходя къ нему. — Что такое у васъ случилось? Супруга нездорова или ребенокъ?
— Все есть… — махнулъ рукой Колояровъ. — Принимайте, кто раньше меня пришелъ. Потомъ разскажу.
Кальтъ сдѣлалъ кивокъ сидѣвшей дамѣ съ подвязанной щекой и проговорилъ, указавъ на кабинетъ:
— Прошу, сударыня, пожаловать.
Принявъ даму и выпустивъ ее изъ кабинета черезъ другую дверь, выходящую въ прихожую, Кальтъ снова появился въ дверяхъ гостиной.
— Ну-съ, что у васъ такое приключилось, мой милѣйшій? — спросилъ онъ Колоярова, снова протягивая ему обѣ руки и, прибавивъ: „пойдемте въ кабинетъ“, ввелъ его къ себѣ.
Кабинетъ былъ зеленый сафьянный съ тяжелой рѣзной мебелью. На стѣнѣ двѣ картинки изъ античной жизни и прекрасная акварель дамы брюнетки, нѣсколько бронзовыхъ статуетокъ, англійскіе часы съ курантами на столѣ, заваленномъ книгами, два рѣзныхъ шкафа съ книгами, стеклянный шкафъ съ хирургическими инструментами, между которыми блестѣли двое акушерскихъ щипцовъ, десятичные вѣсы для взвѣшиванія больныхъ, акушерское кресло, большая отоманка, а посреди всего этого громадный письменный столъ.
Колояровъ и Кальтъ сѣли у письменнаго стола. Кальтъ раскрылъ передъ нимъ свой серебряный портсигаръ и предложилъ курить.
— Ужасное происшествіе, Федоръ Богданычъ, — началъ Колояровъ. — Происшествіе, выходящее изъ ряда вонъ.
— Кормилица сбѣжала? — задалъ вопросъ докторъ и улыбнулся.
— Не сбѣжала еще, но уходитъ. Больше трехъ дней не хочетъ оставаться. Она выходитъ замужъ за нашего швейцара. Мы уговаривали ее остаться, сулили деньги, но ничего не помогло. Не знаемъ, какъ теперь и быть. Жена въ отчаяніи. Обращаемся къ вамъ.
— Найдемъ другую кормилицу, сегодня-же найдемъ и предоставимъ вамъ, — сказалъ докторъ.
— Но вѣдь это должно повліять на здоровье нашего сына…
Колояровъ былъ удрученъ.
— Пустяки, — сказалъ докторъ. — Мы подгонимъ съ соотвѣтствующимъ ему молокомъ кормилицу. А вы вотъ выслушайте лучше, какую я вчера игру проигралъ въ клубѣ. Большой шлемъ, батенька, и безъ трехъ…
— Жена до того разстроилась, что даже сама захворала, — продолжалъ Колояровъ, не слушая его.
— А я давно ей брома не прописывалъ. Заѣду и пропишу. Но вы выслушайте… Пришла ко мнѣ карта — тузъ, король, дама, валетъ, тройка червей…
— Если-бы вы могли намъ, Федоръ Богданычъ сегодня или завтра предоставить мамку. За свою кормилицу мы дрожимъ каждый часъ. Поведеніе ея ужасно. Она бѣгаетъ на свиданіе.
— Сегодня вечеромъ у васъ можетъ быть кормилица. Ну-съ, въ прикупкѣ у меня король и дама пикъ. Тузъ съ восьмеркой были на рукахъ.
— Жена голову потеряла… Нервы расшатаны… — не унимался Колояровъ.
— Бромцу, бромцу двѣ баночки… Я заѣду. Образовалась изумительная игра. Не нашъ ходъ… Я объявилъ игру…
— Не можете-ли вы сегодня, Федоръ Богданычъ, пріѣхать къ намъ обѣдать?
— Отчего-же нѣтъ? Съ удовольствіемъ. Сегодня я никуда… Хотѣлъ ѣхать въ клубъ. Повинтимъ у васъ.
— Очень обяжете. Угощу васъ охотницкимъ блюдомъ… особеннымъ. Я заказалъ повару бѣлозерскіе снятки подъ легонькой бешемелью.
— Прекрасная вещь. Но выслушайте, какъ кончилась игра-то.
— Я слушаю, Федоръ Богданычъ… Только Федоръ Богданычъ, мы рѣшили просить васъ на этотъ разъ не выбирать намъ красивую мамку… Богъ съ ними, съ этими красивыми… Одни только грѣхи…