Ну да, учитывая то, что Валик работает фотомоделью и подолгу возится со своим лицом, наверняка это не роскошь, а необходимость.
А еще, когда речь заходит о стае в их отсутствие, его лицо становится таким мечтательно-ласковым, что в его обожание щенков охотно верится.
— А что нужно, чтобы стать альфой? — поджав под себя ноги, я прислонилась затылком к спинке.
— Быть рожденным альфой, — усмехнулся оборотень, — а еще очень болезненно поцапаться с родней и уйти из стаи.
— Ты долго был один? — когда он нахально пристроил голову у меня на бедре, я без устных просьб принялась чесать ему за ухом.
— Лет сорок, — удовлетворенно проворчал он, — потом познакомился с умирающим от рака Максимом, а через год встретил эту сумасшедшую парочку. Они оба не альфы, но их стаи не так терпимо и понимающе отнеслись к тому, что они Пара.
— А ты почему ушел? — я разглядывала его умиротворенное лицо и даже вздрогнула, когда Ваня резко открыл глаза.
— Альфы всегда уходят, — усмехнувшись, он ответил мне прямым взглядом, — потому что рождены командовать, а не подчиняться.
Он смотрел на меня так же, как в нашу последнюю встречу. Смотрел так, что по плечам побежали мурашки.
— А разве ты никогда не пытался найти свою Пару? — странно писклявым голосом я попыталась в последний раз воздвигнуть между нами барьер.
Столько я их уже построила и сама разрушила за эти дни, и у меня уже нет сил сопротивляться его нечеловеческому обаянию.
— Я сам выбираю, с кем хочу быть, — гордо поджал губы Иван, хмуря свои светлые брови, — и никому не позволю выбирать за меня. Это только мое дело, даже волка оно не касается. Я прислушался к нему, когда он посчитал, что ты понравишься щенкам, но все остальные решения я принимал сам, — приподнявшись на локте, блондин вдруг оказался слишком близко, — и я больше не хочу ощущать, как ты хочешь меня, и не иметь возможности даже прикоснуться.
У меня была возможность и даже мысль оттолкнуть его, но я выбрала ответить на нежный поцелуй и обвить руками крепкую напряженную шею. Потому что, действительно, сколько можно уже врать самой себе?
— Стой, погоди, — отстранившись, я, кажется, запоздало покраснела, — сейчас же щенки спустятся.
— Они ушли гулять, — сев рядом нормально, Иван затащил меня к себе на колени, — Максим же еще с друзьями отмечает.
Я вспомнила, что слышала от них слово “переодеться”, но тут же снова забыла, потому что нашлось дело поважнее.
— Знаешь, что я подумала? — устроив голову на плече крепко обнимающего меня оборотня, я негромко засмеялась.
— М? — поерзав, Ваня прикрыл глаза.
Я буквально почувствовала, как он расслабляется.
— Что мы как родители, которые выпроводили чада погулять и нашли время друг на друга, — фыркнув, мужчина согласно кивнул.
— Так и есть, мамочка, — потянувшись, Иван поставил мне на бедра блюдо, на котором оставалась еще половина торта, — поэтому предлагаю съесть все самим, чтобы неповадно было щенкам нас оставлять.
Я послушно взяла вилку, зная, что много в себя запихать не смогу, но уже через пару часов от моего подарка ничего не останется — метаболизм и, соответственно, аппетит у оборотней сверхьестественные.
========== Часть 3 ==========
Ночевать у Вани стало как за “здрасте”, практически все выходные я проводила в окружении стаи. А в будние дни иногда он сам приходил ко мне. Мы по полночи разговаривали, а потом я спала без снов в крепких объятиях. Все устоялось, вошло в колею, и нежный поцелуй с утра стал обычным делом. Оборотни тонко чувствовали мое настроение и подстраивались под него с ловкостью профессиональных подкаблучников, так что за полтора месяца знакомства со стаей я на них ни разу не рассердилась. Может, тут еще помогли эти их щенячьи глазки…
Проснувшись, я сладко потянулась, ощущая себя как-то непривычно. Чуть приподнявшись и оглядевшись, я выяснила — пушистая братия в полном составе спала в кровати Вани. Максим втиснулся между нами и со счастливой улыбкой сопел мне в живот, Егор прижался ко мне со спины, обнимая за талию, а Валя развалился прямо на спине своего альфы, который, кстати, тоже не спал.
— И что, так часто бывает? — я почесала Макса за ухом, отчего он заскулил во сне.
— Чем ближе полнолуние, тем чаще, — усмехнулся Ваня, поудобнее пристраивая голову на подушке, — ты же в последнее время больше нам внимания уделяешь, вот они и соскучились. Но знаешь, мы сейчас так счастливы, — закатив глаза, он добавил: — и в курсе, что вы не спите, засранцы.
Все три щенка, как по команде, подняли головы.
— И даже не будешь ругаться за то, что мы залезли в кровать? — уточнил Валик, потираясь носом о белобрысый затылок вожака.
— Сегодня не буду, — лениво проворчал Иван, протягивая руку и обнимая ей сразу Максима, меня и Егора, — но только сегодня.
Большую часть его попыток нарычать на стаю я пресекала либо своим присутствием, как таковым, либо уговорами. Даже не думала, что такой ласковый и любящий своих щенков мужчина может быть таким строгим. Хотя, может, это и есть любовь.
Довольно завозившись, парни начали выяснять у меня планы на приближающуюся ночь полнолуния. Прошлое я пропустила, потому что оно выпало на ночь перед зачетом, и Ваня решил, что мне надо выспаться. Как он тогда невозмутимо рассказывал, “еле удержал всех четверых”, потому что волки тоже хотят моего внимания.
— Ага, чтобы кто-нибудь из вас опять попытался меня сожрать? — хмыкнула я, взлохмачивая волосы Максу.
И совсем непонятным был взрыв смеха в ответ на мой риторический вопрос.
— Вообще-то, когда мы прибежали, Егор тебе лицо облизывал и скулил, а его хвост чуть в вентилятор не превратился! — высказал свою точку зрения альфа, давясь хохотом.
А я-то помню это, как рычание и попытки перегрызть мне горло…
— Ну, у страха глаза велики, — поджала губы я.
Я там тогда чуть ежа не родила от ужаса, уже с жизнью распрощалась, а они ржут!
Мое недовольство щенки быстро ликвидировали, и мы так валялись все вместе еще с час, не меньше. А потом вся наша почти семейная идиллия была разрушена всего одним звонком. Едва услышав рингтон, Ваня тихонько утробно зарычал, а после разговора в другой комнате и вовсе пинал все на своем пути и хлопал дверями.
Как мне обьяснили притихшие щенки, это ему звонил отец — вожак той стаи, из которой Иван со скандалом, несвойственным обычному уходу альф, свалил. Его пригласили на семейный пикник вместе со стаей, но он поедет один, потому что его семья каждый раз кривится от присутствия не совсем стандартной Пары, а пару раз Ваня даже подрался с отцом из-за них. Егор и Валя еще немного рассказали мне о двойственности стандартов в оборотнической среде, которые всегда громче всех кричат, что Пару не выбирают, и технично свалили из дома, чтобы не попасться под горячую руку. Максим же обьяснил, что на таких вот семейных советах Ивана постоянно пилят на тему неправильной и слишком маленькой стаи, на тему отсутствия попыток найти Пару и еще много-много тем. А не приехать он права не имеет, потому что относится к знатному среди оборотней роду, хоть и считается отщепенцем. И обращенный тоже, потеревшись на прощание макушкой о мою ладонь, тихонько выскользнул из квартиры.
Альфа на кухне перекусывал перед дорогой, злобно рыча на все, что работало хоть сколько-нибудь не так, как ему хотелось.
— Тебе тоже лучше уйти, — ровно посоветовал он, выбрасывая в мусорное ведро осколки раздавленной в кулаке кружки, — мы приедем поздно и в бешенстве.
— Хочешь сказать, — я прищурилась, — швырнешь меня через всю комнату или треснешь об стену?
Это его излюбленные методы намекнуть щенкам, что они делают что-то не так.
— Мы, скорее, себе самому глотку перегрызем, — фыркнул он, обняв меня и ласково лизнув в шею, — просто не хочу, чтобы ты нас такими видела.