целых тридцать часов. Если я сейчас не посплю чуток, то до ночи точно не доживу.
Разделся.
Лег на край кровати.
Закрыл глаза и сказал.
– Все. Сплю.
Какой там сплю! Как только мой дружок, ощутил вокруг своей головки смыкающиеся горячие губы, то тут же заявил, что я, как хочу, а он лично спать уже не будет.
После флеш-моба мои девочки (интересно, как быстро они стали для меня “моими”) ускакали наверх приводить себя в порядок и отдыхать. Я специально наказал им не отсвечивать внизу. Во избежание. Разные сейчас могут быть варианты.
Публика втянулась в бар и расселась обедать. В помощь Агнешке, откуда-то, набежали халдеить пара молодых чернокожих девок. И работы, я скажу, досталось им всем. В том числе и Араму, который юлой вертелся за стойкой. Пользуется заведение популярностью. Сразу видно.
Я сидел в баре, сначала у стойки на высоком табурете, потом, когда народа стало меньше, за столиком, терпеливо и тупо ожидая реакции местной власти предержащей на мое хулиганство, и спокойно тянул местное темное пиво, похожее на портер. Очень неплохое, кстати, пиво. Не соврал ресторатор. Но Майлз так и не дождался. Народ уже рассосался с обеда, и бар почти опустел, когда вместо неё пришла Светлана Беляева.
Она устало опустилась на лавку напротив меня, отделив себя столешницей, как контрольно-следовой полосой на границе, и, ни слова не говоря, уставилась в меня своими большими гляделками. В упор. Словно желает запомнить мой светлый лик до каждой мелкой чёрточки на всю оставшуюся жизнь, потому как мне вот-вот придёт кирдык. Причем не извне, а я сам себе прямо тут сэппуку буду делать. И не эстетствуя в полном соответствии с красивым японским обрядом, а по простому, без изысков, без зачитывания предсмертного танкА тупым столовым ножом для вящего доставления себе предсмертных мучений. Во имя её прекрасных холодных глаз, естественно. А глаза-то у неё оказывается не серые совсем, а зелёные. Вот как, оказывается, бывает – просто обман зрения. Я, походя, отметил тогда в Иммиграционном отделе, что у неё светлые глаза, но почему-то в память впечаталось, что они серые. Ан, нет – зелёные. Только очень-очень светлые, с некоторым свинцовым отливом по краям радужки. И в глазах этих читается интеллект, а не только верхнее образование. Блондинка. Натуральная блондинка, не крашеная, даже брови у неё светлые. Красотка, хотя в глаза это сразу не бросается, но приглядеться, так классом будет не ниже моих девочек. Но красота её не ярко-южная, а мягкая такая пастельно-северная. Нос слегка курносит, но это только придает дополнительный шарм. Скулы высокие. Ротик маленький, выражение губ немного удивлённое. Можно было бы за типичную блондинку принять, если бы не взгляд. Моментально вспомнился Валерий Агафонов с романсом “Твои глаза зелёные, уста твои обманные...” Красивая и умная баба, да ещё блондинка в том же флаконе. В итоге имеем характер нордический, выдержанный, как у Штирлица. А что в осадке? Железный дровосек Урфина Джюса. Интересно, сколько людей на её внешность уже купилось?
Трудно мне с ней будет. Такие стервы признают только свои условия. А мне сейчас с ней сразиться надо. И обязательно до победы.
Ой, мамочки, щас такое будет! Это ж не баба, а конь с яйцами!
Наконец Светлане надоело играть в гляделки. Или просто она не дождалась от меня первых фраз, по которым меня можно было бы поймать за язык.
Ага... Щас, разбежался. Ты пришла, ты и говори.
Она и сказала, слегка удрученно.
– Вы умудрились такого наворотить, что даже не знаю, как вас теперь представлять?
Я тут же ей ответил дежурной шуткой, хамской.
– А вы представьте меня карликовым негром с длинным фиолетовым х...м.
Светлана захотела сначала обидеться, но, неожиданно для самой себя, весело рассмеялась. Видимо всё же представила. Это хорошо, когда враг с хорошим воображением. Есть простор для манёвра.
Подскочил очень услужливый Арам.
– Что будем пить?
– Мне пиво повторить, а даме, что пожелает, – ответил я.
– Бокал вишневки, – сделала свой заказ Светлана, и, когда Арам удалился за стойку, снова посмотрела мне прямо в глаза и укоризненно спросила.
– Ну, и что вы тут устроили?
Ну, прям, училка начальных классов, журящая чересчур расшалившегося первоклашку. Уважаю. МОгет, когда захочет. Только вот откуда столько специфического умения в столь юном создании? Это вопрос.
– Флеш-моб, – спокойно ответил я, – Очень модная нынче вещь в цивилизованном мире. Урбанистическая инсталляция. Вам не понравилось? А вот публика была в восторге. Заодно это была гражданская акция протеста против нашего похищения киднепером по имени Майлз. Всё в рамках демократического процесса. Никакого хулиганства, тем более, уголовщины. Только искусство.
Кажется я вещал в пустоту.
– Мисс Майлз вас приглашает на переговоры к себе в офис, – это было сказано Светланой так, будто меня пригласили на аудиенцию во дворец к местному монарху на вручение медали.
– Знаете, Светлана, что-то у меня нет никакого желания общаться с Майлз, – дипломатично ответил ей на лестное предложение, – Она хамка. И уж, тем более, не желаю встречаться в её офисе. Предпочитаю пока побыть на людях.
Тут сделал паузу и убедился, что Беляева поняла всё правильно.
– А вообще я желал бы встретиться не с ней, а с кем-то из более высокого руководства вашего пресловутого Ордена. У кого компетенции больше, чем у Майлз. Вы же знаете основной бюрократический принцип? Большому начальнику проявить власть, – это разрешить запрещенное, маленькому – запретить разрешенное. Зачем тратить время на мелкую шишку в большом лесу.
– Георгий, в настоящее время это невозможно, – мягко ответила Светлана. Голос её был нейтрально-приятного тембра. Такими голосами любят озвучивать Джи-Пи-Эс маршрутизаторы и автомобильные компьютеры.
– А мы никуда не торопимся, – перешёл я на вальяжную манеру разговора.
Правда, только внешне. Внутренне же собрался весь, как пружина.
.- Да, кстати, Света, – подбавил некоторой фамильярности в беседу, – Зовите меня Жорой, так будет и для вас проще, и мне привычней. Мы же не на официальном приеме, а так... Проводим некие предварительные переговоры “без галстуков”. Помните, Ельцин такие мероприятия очень любил. С “другом Рю” и прочими главами государств? Путин эту хорошую традицию почему-то похерил, в мы восстановим.
Светлана тут же разорвала дистанцию.
– Нет, я вас буду звать именно Георгий, или господин Волынский, если угодно. Или доктор Волынский, если предпочитаете официальное титулование. Так будет правильней. Мы с вами по разные стороны баррикад, – взгляд Светланы был твёрд. Красивые глаза. И сама Светлана красивая. Действительно, не хуже моих девочек.
– Ну, что ж, вовремя расставить точки на “ё”, это решить половину проблемы, – согласился я с ней, – Не будем ходить вокруг да около, танцы с бубнами тут никому не помогут. Перейдем на язык фактов. Настолько я понимаю, наша ситуация для вас казуальная, не предусмотренная никакими спущенными сверху инструкциями и правилами. И вы сами пребываете в полной растерянности.
Светлана напряглась, готовая моментально отрицать такой огульный поклёп на ее самость. Пришлось слегка сдать задним ходом. Всё же она не сама мой враг, а как средневековый герольд говорит устами своего сюзерена. Всего лишь.
– Точнее, не вы, Света, а ваша мисс Майлз. Решать нашу проблему на более высоком уровне ей не хочется, так, как в этом случае, именно она и понесет всю административную ответственность за случившееся. Я прав?
Светлана машинально кивнула, но потом, спохватившись, попыталась напялить на своё лицо маску непроницаемости.
Я же продолжил развивать мысль.
– В таком случае у вас должны быть новые предложения к нам. Те, которые сегодня утром озвучивала Майлз, мы даже слушать не будем. Лучше всего было бы вам отправить нас назад. Можно даже без автобуса, хотя лично мне он мне и дорог, как память.
– Я вас слушаю, продолжайте, – Светлана даже подбородок положила на ладонь и поставила локоть на столешницу. Вся из себя примерная отличница на лекции по марксизму-ленинизму, блин. Типа приготовилась слушать меня терпеливо и долго. Манипулятор недоделанный.
– Нет, Светлана, это я вас слушаю. Вы готовы нас отправить назад?
Она ответила очень ласковым голосом медсестры клиники для душевнобольных.
– Вы же знаете, Георгий, что это невозможно. Правда, невозможно. Так, что этот вопрос мы даже не будем рассматривать. Бесполезно так бездарно тратить время.
– А что будем рассматривать? – подтолкнул её раскрывать их планы в отношении нас.
Однако Светлана молчала, улыбаясь, как Монна Лиза с тополиной доски Леонардо да Винчи и по мхатовски держала паузу.
Чтобы не выглядеть дураком, пришлось продолжить диалог самому, хотя я предполагал, что мяч уже на её стороне.
– Но если действительно фишка так легла... Если мы остается здесь, причем, навсегда, то я готов обсудить, к примеру, размер компенсации за потерянный бизнес, оставленное мною имущество и недвижимость в Москве.
– Не получиться, – Светлана откинулась спиной на стену и приняла более расслабленную позу, – Начнём с того, что Орден, выдает каждому из вас по благотворительной программе только тысячу экю на нос. И всё. И это немало. По кр