— Конечно, — ухмыльнулась Мэй и повернула голову к молчаливому Эю — А вы? Сомневаюсь, что ваша гордость уцелеет, но хоть в этот раз умерьте её.
— Изуна убила моего брата. Грозиться стереть с лица Земли мою деревню, да что там: весь мир, — странно спокойно сказал Райкаге — Она сошла с ума. По опыту знаю, что свихнувшаяся шиноби и нукенины самые опасные. Они потеряли человечность, потеряли мораль, потеряли себя. С подобными необходимо разбираться резко, как вправляют кость. К сожалению, кое-кто, — с намеком посмотрел на Цунаде — Допустил развитие гнойной раны.
— То есть вы согласны? — перебила Сенджу нарочито скучающим тоном.
— Дай договорить, девчонка!
— Какая я тебе девчонка, маразматик?! — выставила кулак в угрожающем жесте Сенджу.
— …— Эй покосился на всколыхнувшуюся грудь и отвернулся, все наблюдатели с ехидством заметили красные уши — В любом случае выбора нет.
— Мы, самураи, тоже примем участие в войне, — ошарашил Мифуне — Если масштаб угрозы такой, какой я представляю, то весь мир содрогнется от катастрофы.
— Весь мир? Вы преувеличиваете, — фыркнул Ооноки, повел плечом.
— Для Альянса необходим Лидер. Предлагаю избрать на эту должность Хокаге-доно, — не повел и бровью от замечания Мифуне.
— Аргументируйте, — наклонила голову Мизукаге.
— Цучикаге-доно, при всем моем уважении, стар, его взор затуманен временем. Кадзекаге-доно наоборот, чрезвычайно молод и не имеет опыта ведения военных действий. Райкаге-доно не отошел от смерти брата, вспыльчив и отдает предпочтение силе. Вы, Мизукаге-доно, знаете что такое гражданская война, но не участвовали в командной должности в широком масштабе войны. А Хокаге-доно достаточно уравновешена, опытна и сильна для разумных решений.
— Что же, — хихикнула от перекошенного лица Райкаге Мэй — Ваши доводы имеют под собой подоплеку.
— …— Ооноки цыкнул, но принял сказанное главой самураев — Кадзекаге, Райкаге, вы согласны с этим?
Гаара безмолвно кивнул, а Эй скрипнул зубами.
— Из-за Конохи мы вляпались в дерьмо, а вы настаиваете на назначении лидером Хокаге? Это бред!
— Успокойся, Эй, — нахмурилась Цунаде — Все претензии выскажешь позже. Слишком мало времени на твои истерики.
— Какими бы резкими слова Хокаге не были они правдивы, — раскрыла рот раньше Эя Мэй — Если нет возражений, то перейдём к более несущим вопросам.
— Да, — закряхтел Ооноки, ухмыляясь — О сформированном Альянсе и патовой ситуации с Изуной мы должны сообщить Даймё.
Итачи вздохнул, перевел взгляд на идущий снегопад с подвывающим ветром за пределами дыры, краем уха прислушиваясь к разговорам Каге. Погода набирает обороты. Что-то подсказывает ему: грядет буран.
***
По чистым дорожкам аллеи мягко спадали желтеющие листья с ровным рядом высаженных деревьев. Вдоль идущих прохожих приколочены удобные лавочки с мусорными баками. На бульваре распространена жужжащая слабыми шепотками тишина, отдаленная от гомона центра Конохи, словно совершенно иной мир, где горожане, не ведавшие о скорой войне, проводят время с близкими, друзьями, партнерами и родственниками — самое то в безоблачную, солнечную, осеннюю, почти безветренную погоду. Небеса удивительно сверкают бирюзой, укрывая летающих в нём птиц.
Единственный, кто одиноко отдыхал на аллее был закутанный в пальто, с длинными, скованными резинкой, черными волосами шиноби. Он выбрал лавочку в отдалении от снующих людей, которая была спрятана в глубине бульвара для подобных ему людей.
Итачи выдыхал прозрачное облачко пара, любуясь шелестящими ветвями окружавших его деревьев. Он наслаждался иллюзией спокойствия в родной деревне, но изнутри все равно снедала тревога. Причин столько, что не счесть: война, справки, выписки, диагноз ирьенина, к которому он недавно ходил после наказа Цунаде — а ведь Итачи при ней лишь легонько кашлянул — полуразрушенный клановый квартал, семейные счета в банке, замороженное наследство родителей, избегающий его Саске и подобно вишенке на торте — проинспектированная квартира Изуны. Её не трогали все года отсутствия сестры — непонятные для него суеверия? — поэтому все вещи сохранились, будто Изуна вышла на пять минут, а не предала Коноху, став нукенином. Их осталось достаточно, чтобы понять: Изуна сбежала, прихватив всё снаряжение, а на бытовые и личные вещи она не обратила внимание, коих без того было мало.
Хруст листьев под подошвой отвлёк Итачи от созерцания прекрасного. Он не повернулся. Рядом смахнули несколько листьев с лавочки и сели на другой стороне, словно незнакомцы.
— Я думал, ты не хочешь меня видеть, — прохладно заметил Итачи, услышал независимый фырк, столь знакомый и родной с детства.
— Это всё ещё так, — почти шептал Саске, кутаясь носом в шарф — Я видел тебя в больнице. На собрании Изуна ранила тебя?
Итачи вздохнул, задумчиво глядя в небо сквозь прикрывающие его кроны. Он распахнул пальто и достал из внутреннего кармана смятую пачку исписанных кривым почерком листов, положил их на лавочку и подтолкнул к брату.
Несколько минут шуршание страниц мешало естественной природной мелодии. Со спины поднялся единичный вихрь, неприятно всполошивший не попавшие в хвост волосы. Мимо глаз Итачи невпопад разлетелись медицинские очерки, он ненадолго прикрыл глаза, словно уходя от этого мира жалкие мгновения пока листы парили вокруг, скользяще приземлялись на опавшие с деревьев листья.
— Ирьенин… Какие шансы на выздоровление? Тебе проведут операцию? — прежде дерзкий голос дрогнул, упал на несколько тонов, став невнятно глухим.
— Всё решится после войны.
— Но никто не знает когда она закончится! — рявкнул Саске, рвано выдохнул — Чёрт…
— Ты годен для вступления в войска? — Итачи наконец повернул голову, но не сумел разглядеть лицо брата, оно скрыто шарфом, обмотанным вокруг головы и шеи подобно паранже.
— В этот раз будем биться спиной к спине…брат, — унылая усмешка звучала сквозь тяжёлые слова младшего Учиха — Они пропускают каждого ходящего и тех, кто в состоянии держать кунай достаточно крепко.
— Если не хочешь — не иди, — меж бровей Итачи залегла складка, глаза сощурились от шального солнечного луча — Последние представители кланов в праве отказаться от исполнения воинского долга перед деревней.
— Удобный закон, — фыркнул Саске, качнулся вниз, смотря исключительно на сжимающие грубую ткань штанов пальцы — Тогда почему ты не отказался? Я видел списки и твоё имя в первый строках. Мы можем переждать, брат, остаться в резерве на должностях оборонительной армии Конохи. Давай используем эту лазейку, выживем и…тебя прооперируют.
Плечи Саске вздрогнули от мягкого касания, он медленно повернулся к Итачи.
Итачи не дрогнул, рассмотрев подлеченное ирьенинами, не скрытое бинтами, безбровое лицо Саске, половину которого уродовал и искажал омерзительный, выпуклый шрам, будто отпечатанный солнцем, а волосы под шарфом вовсе отсутствовали. Из былого красавца он обратился отталкивающим чучелом. Пальцы сильнее сжали левое плечо, Итачи не отводил серьезного взгляда от блестящих непролитыми слезами чёрных глаз.
— Прошу, брат, — Саске заикнулся, стиснул зубы.
— Я не могу, — доверительно шепнул Итачи.
— Почему?…Это из-за…
— Я нужен Изуне, как старший брат.
Саске оттолкнул руку Итачи, резко подскакивая, будто взлетая, на ноги, отчего шарф скатился на плечи, прекращая закрывать нанесенное сестрой увечье. Ветер, издеваясь, поднял все безвольно стелющиеся ковром листья. Они воспарили за обернувшимся Саске, закружились в яростном, слепящем танце, отражая его внутренний взрыв после заявления старшего брата, а шумные сухик ветви долголетних деревьев поддержали громкими шебуршащими возмущениями. Саске всплеснул левой рукой, широкими глазами смотря на уравновешенно спокойного брата.
— ЕЙ НИКТО НЕ НУЖЕН! — заорал на всю аллею дрожащий голос Саске — ОНА МОНСТР! ДЕВЯТИХВОСТЫЙ ДАВНО ПОГЛОТИЛ ЕЁ! ТОЙ ТРЯПКИ-СЕСТРЫ БОЛЬШЕ НЕТ! ИТАЧИ, НАША СЕСТРА УМЕРЛА НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД!
— Несколько лет назад? — Итачи грациозно встал, шагнул на встречу Саске, как к обезумившему зверю — Что ты имеешь ввиду?