Анна вернулась со своих родов, когда Антон уже уехал. Её пациентка уложилась в два с половиной часа. В свой первый раз я себе это тоже так и представляла, но Нелли понадобилось двадцать пять часов. Мир несправедлив.
Анна обязательно хотела пойти ещё побегать, чтобы в отпуске влезть в мой чёрный купальник. Поэтому мы поручили Максу и Нелли присмотреть за Юлиусом и Яспером во время нашего отсутствия.
– И смотрите не выпустите петуха из курятника, – сказала я, потому что Хемпели по-прежнему толкались у своего наблюдательного окна и не могли понять, что поблизости нет ни одного петуха, а есть только дурацкий мобильник.
Мы пробежали обычный круг по посёлку, но поскольку с нами в первый раз бежала Труди, мы двигались медленнее, чем обычно. Точнее говоря, мы бежали так медленно, что с нами рядом вполне удобно шаркала бы ногами столетняя женщина, которую во время ходьбы поддерживают под локток.
– И это лучше, чем секс? – внезапно спросила Труди.
– Кто это сказал? – переспросила Мими.
– Ну, я считаю, что это лучше, чем секс, – ответила Анна.
Я не сказала ничего. Я думала об Антоне.
– Я должна вам кое-что сказать, – произнесла Мими.
– Я тоже, – сказала Анна. – Там впереди бегут Сабина Цигельплюх-Зульцербах и Фрауке Дингенкирхен, старшие надзирательницы Общества матерей! Давайте ускоримся, пожалуйста. Иначе эти подумают, что здесь члены клуба пенсионеров, а не внушающая страх ведущая команда строго засекреченной мафии мам!
Фрауке и Сабина тоже наподдали, когда они нас увидели. Когда мы при встрече затормозили, это смахивало на большую гонку повозок в «Бен Гуре». Не хватало только фырканья, ржания и встряхивания гривами.
Сабина, как обычно, поцеловала воздух возле Миминых щёк.
– Как здорово тебя видеть, дорогая. Фрауке, это моя бывшая сокурсница Мими, о которой я тебе рассказывала. Ну ты знаешь, которая охотно забеременела бы, но у неё это не получается.
– Рада познакомиться, – сказала, сияя, Фрауке.
– У Фрауке трое детей, и скоро будет четвёртый, – пояснила Сабина. – Она никак не может насытиться сменой мокрых пелёнок!
– Собственно, это пока секрет, – сказала Фрауке, сияя ещё больше.
– Возможно, Фрауке даст тебе парочку добрых советов, – сказала Сабина. – Если кто-то и знает, как беременеть, так это она.
– Ах, здоровый образ жизни, фолиевая кислота и пару часов вдвоём – больше ничего и не надо, – скромно сказала Фрауке. – Правда, я уже полгода сижу на специальной диете, которая влияет на уровень кислотности и тем самым определяет пол ребёнка. Потому что я обязательно хочу ещё одного мальчика, девочки такие сложные!
– Я думаю, что для Мими пол совершенно безразличен, – сказала Сабина. – Главное вообще родить ребёнка, верно? Лично я всегда хотела иметь девочек. Кстати, Карста в ближайшее время будет делать карьеру детской модели.
– Кто? Маленькая Карста? – ошеломлённо переспросила я. Какой товар может рекламировать такой ужасно уродливый ребёнок? Наверное, соску увеличенного размера? («Ваш ребёнок такой невидный? Вы стыдитесь ходить с ним по улице? Купите маскирующую соску, и этого никто не заметит. Маскирующая соска – и никто не будет отворачиваться!»)
Или Карста крупным планом, рот размером со спасательный плот вытянут в плаче, двойной подбородок прижат к груди, она вытирает себе сопли под носом-картошкой. И голос из ниоткуда: «Маленькой Карсте можно помочь. Союз немецких пластических хирургов».
Когда мы пришли домой, я была всё ещё ошеломлена.
Труди упала на землю и пыхтела, переводя дыхание.
– Почему вы так бежали на обратном пути?
– Ну, мы не хотели ударить в грязь лицом перед этими тётками, – сказала Мими.
– Но ударили! В следующий раз мы не только выслушаем их с открытыми ртами, – недовольно сказала Анна. – Мы ещё и выскажем парочку оскорблений. В конце концов, мы – внушающая страх мамы-мафия!
– Мы должны это потренировать по ролям, – заметила Труди.
– Тс-с-с, мама, – прошипела Нелли из домика на дереве. – Пожалуйста, подойди. Случилось что-то плохое.
– Где малыши?
– У Ронни, с ними всё в порядке, – сказала Нелли. – Мы были наверху и опробовали телескоп, с ним можно ужасно далеко видеть, даже заглядывать в дома. И тогда Юлиус увидел толстую девочку, Лауру-Кристин, за игровой площадкой, в ивовой беседке. Она резала себе вены.
– О Боже! – воскликнула Анна.