Не веря своему счастью, Аня с радостно вспыхнувшими глазами принялась благодарить хозяйку:
— Мариночка Борисовна, большое спасибо! Можете мне верить — я не подведу! Завтра я буду на рабочем месте.
Аня уже начала подниматься со стула, чтобы уйти, но Марина остановила ее:
— Анна, подожди.
Аня снова села на стул.
— Анна, тебе в следующем году сорок лет исполнится?
— Да, Марина Борисовна, — ответила Аня, не понимая, куда Марина клонит.
— Аня, а тебе не надоело ходить в «мамзельках»? Не пора ли тебе уже стать Анной Михайловной? Чтобы тебя люди уважали, и им даже в голову не приходило назвать тебя «мамзелью». А чтобы тебя стали уважать, надо жить подобающим образом. Не мое это, конечно, дело воспитывать тебя. Я тебя не намного старше. Но кто-то, же должен сказать тебе горькую правду.
— Марина Борисовна, я ведь хоть и пьющая женщина, но из ума еще не выбилась. Я прекрасно понимаю, что за последние годы я упала очень низко, практически на дно. Подняться, конечно, будет очень нелегко. Но я твердо для себя решила, что сделаю все, чтобы заслужить уважение и Ваше, и своей семьи, да и всех окружающих тоже.
— А твоя дружба с Зоей? Как она повлияет на эти твои намерения?
— Да, наверное, закончилась эта наша дружба.
— Правда? Я рада это слышать. Если быть до конца честной, я бы не взяла тебя сейчас на работу, если бы меня не мучили угрызения совести. Ведь это я взяла Зою на работу, тем самым я косвенно тоже виновна в твоем пьянстве. Хорошо. Теперь, когда мы поговорили с тобой откровенно, я думаю, мы будем лучше понимать друг друга. Жду тебя завтра к восьми.
— Хорошо. Я обязательно приду. Спасибо за все, Марина Борисовна.
Окрыленная Анна вышла из «Кулинарии». На душе стало спокойнее. По крайней мере, работа у нее теперь есть, будет и заработок. А деньги будут нужны. Борисовна права, через неделю начнется новый учебный год. А это значит, что приедет домой Кристина. Сложно будет налаживать отношения с дочерью. В последнее время они совсем разладились.
Не зря Анна вспомнила о дочери. Стоило ей зайти в дом, раздался звонок телефона. Звонила Кристина.
— Привет. Ты там живая или снова в ауте?
— Здравствуй, Кристина. Я рада тебя слышать.
— Ну, хорошо хоть, не в запое. А то скоро мне придется домой вернуться. Ты еще помнишь, что скоро начнется новый учебный год?
— Конечно, помню. И очень жду тебя.
— Офигеть! Ты даже ждешь меня? Точно пора домой, а то с тобой там явно что-то неладно. Папа привезет меня тридцатого. Надеюсь, ты дома будешь, а не у Зойки?
— Кристина, тридцатого я буду на работе.
— Да на какой работе? Ты думаешь, мы здесь не слышали, что Марина тебя выперла? Так что не ври!
— Дочка, я действительно снова работаю. Так что ключ на месте. Если приедешь без меня, сама откроешь дом. Еда в холодильнике.
— Не пугай меня! Даже еда приготовлена.
— Дочка, я, конечно, виновата перед вами всеми, но не надо ерничать!
— Ладно, извини. Пока.
— До свидания.
Отключив телефон, Аня поставила чайник на плиту и присела к столу в ожидании, пока он закипит. На душе было двоякое чувство. Она была рада услышать дочь, но то, как Кристина разговаривала с ней, было неприятно. Аня стала вспоминать, а как же разговаривала дочь с ней в последнее время. И она вдруг поняла, что Кристина давно уже разговаривает с ней свысока, абсолютно без какого-либо уважения. Да и разговаривали они редко. Кристина, если мать была пьяна, закрывалась в своей комнате, куда вход Ане был строго запрещен. Если же Аня была трезва, она была занята своими проблемами, и ей было не до разговоров с дочерью. А ведь когда-то было совсем не так.
Кристина росла слабеньким болезненным ребенком, и Анне часто приходилось бывать с Кристиной в поликлинике и даже несколько раз лечиться в детском стационаре. Кристина в то время была очень привязана к маме, не отпускала ее от себя ни на шаг. И на провокационный вопрос бабушки Поли кого она больше любит маму или папу, всегда отвечала:
— Мамочку. Я очень люблю маму. Мою дорогую мамочку.
Теперь Аня никак не могла себе ответить, как же так получилось, что такие теплые отношения с дочерью были разрушены. И теперь ее дочь разговаривает с ней как с последней подзаборной пьянью. Было очень обидно. Конечно, сама виновата. Но и свекровь Полина Карповна наверняка постаралась, настроив внучку против снохи. Аню свекровь недолюбливала с начала совместной жизни Кузьмы и Ани. Она считала, что Аня прельстилась на дом, а Кузьму не любила. Отчасти она была права. Но если и не любила Аня Кузьму, когда выходила за него замуж, но она уважала его за основательность и умение все делать по хозяйству. Ей не хватало в отношениях с мужем романтики, слов признаний в любви, комплиментов. Молчаливый Кузьма никогда не говорил таких слов Ане.